вторник, 29 сентября 2020
Helfen — Wehren — Heilen
Захотелось поделиться некоторыми занятными историями, случившимися в моей жизни. Самое интересное в истории о ромашке - то, что все в ней чистейшая правда.
Ромашка, или политические аспекты аэростатики
Случилось так, что, в силу исключительно личных обстоятельств, мне потребовалось срочно сменить место работы. В те времена молодой специалист, распределенный на предприятие после института, был обязан отработать там не менее трех лет. За мной оставался еще год, но помог случай – горком комсомола начал формирование дирекции строящегося Московского Дворца Молодежи на Комсомольском проспекте, а я уже год с лишним занимался проектированием систем звукоусиления МДМ, и был, что называется, «в теме», да и к тому же еще был комсомольцем. Такой могучей организации, как МГК ВЛКСМ, не было никаких проблем забрать меня из Моспроекта, и осенью 1984 года, несколько неожиданно для себя, я оказался работником аппарата московского горкома комсомола.
Дирекция строящегося Дворца состояла в тот момент из шести человек: директор, главный инженер, начальник штаба комсомольских отрядов и мы, технари – Галина Ивановна, женщина весьма посткомсомольского возраста, но профессионал в области систем вентиляции, снабженец Юра и ваш покорный слуга, начальник службы слабых токов, состоящей, как вы понимаете, из одного человека.
Надо сказать, что дирекцию начали набирать вовремя, стройка уже миновала первый этаж, и мы еле успевали отслеживать работу строителей, предотвращая ошибки. По той же причине обязательное дежурство на еженедельных субботниках мы воспринимали, как должное, ибо, оставленная без технического присмотра, неквалифицированная комсомольская рабсила была способна за один день наломать таких дров, что нам пришлось бы месяц их разгребать.
Так, в строительных заботах, пролетел год, и грянул XII Московский Фестиваль молодежи и студентов. Нас, как работников горкома, прикрепили к фестивальным объектам, и меня направили в фестивальный штаб на Поклонной Горе, где на второй день фестиваля должен был состояться интернациональный воскресник.
Поклонная Гора 1985 года представляла собой очень большую яму. То, что было собственно горой, срыли, дабы насыпать потом более соответствующую мемориалу, величественную и просторную, а посреди площадки вырыли огромный глубокий котлован, уже наполненный к тому времени арматурной конструкцией. Собственно, целью воскресника было накидать символические кубометры бетона в этот и более мелкие котлованы будущего комплекса. Курировал объект второй секретарь горкома Щукин, человек мягкий, интеллигентный и разрывающийся между огромным количеством подконтрольных площадок фестиваля. Непосредственным начальником команды, состоящей, в основном, из инструкторов горкома и райкома, был Саша Никоненко, замзав отдела рабочей молодежи.
По сценарию, утвержденному в самых верхах, воскресник начинался с митинга. Трибуной служили два бортовых автотрейлера, сдвинутых задами и отгороженных от котлована ширмой, а над митингом, по замыслу организаторов, на связке разноцветных воздушных шаров парила эмблема фестиваля, гигантская разноцветная ромашка. Вот ромашкой мы и занялись. Каркас ромашки был сварен из полосовой стали, и силами девушек-комсомолок из швейного ПТУ обтянут цветной тканью. Роль воздушных шаров исполняли зонды-аэростаты, заранее доставленные на площадку вместе с баллоном гелия. Зонды эти выглядели довольно забавно, и отличались от резинового изделия №2 Баковского завода резинотехнических изделий только внушительным, двухметровым, ростом. Для несведущих поясню – культовое изделие №2 было единственным тогдашним отечественным презервативом, серовато-коричневого цвета и наипростейшей формы. В силу этого поражающего воображение сходства, те же девочки-комсомолки швейного ПТУ пошили из той же цветной материи чехлы, долженствующие придать всей конструкции праздничный вид.
Неделя пролетела, как один миг, работы было очень много, и, наконец, за три дня до мероприятия до нашего объекта добрался Щукин. Вникнув в детали, он задал только один вопрос – а считал кто-нибудь вес и подъемные возможности зондов? Вопрос для комсомольских организаторов оказался несколько неожиданным – что значит подъемные возможности, шаров много, они большие, а мероприятие крайне важное. Однако сомнение поселилось в голове начштаба, и назавтра наметили совещание по этому вопросу. За технической консультацией было решено отрядить делегацию в подмосковный Долгопрудный, бывший некогда колыбелью советского воздухоплавания.
На следующий день к дощатому домику штаба подъехала секретарская «Волга», и два ответственных работника осторожно, под локотки, выгрузили маленького сухонького старичка, как потом выяснилось, ветерана дирижаблестроения.
Руководство и консультант скрылись в домике, а мы застыли, с интересом ожидая результатов совещания. Ждали очень недолго, как доски домика содрогнулись от жуткого матерного монолога, произносимого дребезжащим от возраста и ярости голосом. Затем дверь с треском распахнулась, на пороге возник пунцовый замзав с нашариковым чехлом в руках, и кинул его мне в руки с криком «Вешай скорее!»
На мой резонный вопрос куда, замзав затопал ногами, назвал меня идиотом с дурацкими шуточками, и объяснил в ярких выражениях, что надо срочно взвесить оболочку. Для ускорения процесса было разрешено воспользоваться той же белой «Волгой» Щукина, и через пару минут мы с шофером уже мчались по Кутузовскому проспекту, размышляя, где можно выполнить задачу. Взвесить удалось на ближайшей почте, куда я ворвался, размахивая красной горкомовской книжкой, с воплем «Срочно! Фестивальное дело особой важности!»
Через пятнадцать минут вес оболочки был доложен руководству, и мы снова замерли в ожидании продолжения. Оно так же наступило быстро – второй матерно-дребезжащий монолог, и сыплющего искрами старичка так же, под локотки, вынесли из домика и погрузили в машину, а нас посвятили в пикантные результаты консультации. Дело оказалось в том, что чехлы, сшитые из дешевой и грубой материи, съедали большую часть подъемной силы шаров-зондов, и на каждый оставалось не более полкило полезной нагрузки, всего десять килограммов. Ромашка весила сильно за двадцать. Положение оказывалось безвыходным, за оставшийся день ни дополнительных шаров, ни гелия достать было уже невозможно. Первое, что пришло в голову, использовать шары без чехлов, но тут все вспомнили, как они выглядят, и содрогнулись. Оставался только один вариант – оставить в чехлах внешние шары, дабы они, поднимая самих себя, замаскировали голые в середине. В этом случае, веса почти сходились, а жаркая солнечная погода обещала добавить немного дополнительной подъемной силы. В любом случае, иного выхода не было.
Настал великий день. За трибуной из грузовиков, на арматуре в котловане, сколотили помост с лебедкой, и накачали гелием торжественный символ фестиваля. Две лебедки по краям котлована должны были фиксировать ромашку над митингующими. Солнце было действительно жарким, шары, впитав его пополам с нашим энтузиазмом, воспарили, и ромашка довольно красиво взошла над будущей Поклонной Горой. После строго регламентированного митинга по сценарию были танцы и развод по объектам. Все делегации организованно и весело отправились кидать бетон, и только арабская делегация продолжала кружиться в хороводе. Ответственный работник, попытавшийся разорвать круг, был немедленно включен в него, и тоже оказался в хороводе. Та же участь постигла следующего посланца штаба. Сценарий рушился. Тогда к арабской делегации потрусили сразу трое ответственных работников, и таранным ударом разорвав круг, повели его на объект. Так, танцующей змейкой, арабская делегация и отправилась на работу мимо котлована, в котором азартно раздевшиеся до трусов и разувшиеся немцы уже перевыпоняли свой объем работы.
Не успели мы перевести дух, как делегации собрались на торжественное закрытие воскресника. И тут, с началом первой же речи, случилось страшное – один из шаров не выдержав накала страстей (на самом деле, истекал гарантийный срок их службы), сдулся, и безвольно повис под ромашкой. Как вы можете догадаться, по закону подлости это был незачехленный шар, и гигантский, неприлично-телесного цвета, двухметровый презерватив приковал к себе взгляды всей Поклонной Горы. Побледневший Щукин нервно приказал мне, оказавшемуся поблизости, бегом лететь в котлован и сматывать все к чертовой бабушке, пока хуже не стало. Прибежав на помост, я крикнул «Ребята, сматываемся, Щукин приказал!» - и лебедка неторопливо убрала оскверненный естественной ассоциацией символ. Правда, теперь предстояло ликвидировать оскандалившуюся ромашку, а как это сделать, никто сходу сообразить не мог. Развязать узлы, завязанные с запасом и энтузиазмом, было нереально, но у меня в кармане был нож, настоящий швейцарский нож с рекламной эмблемой знаменитой швейцарской магнитофонной фирмы STUDER-REVOX, доставшийся мне на переговорах по закупке оборудования для студии МДМ.
Доверить нож я никому не захотел, под ногами было несколько метров заполненной арматурой пустоты, и уж если ножу суждено погибнуть на дне котлована, пусть уж я сам буду в этом виноват. Ухватив ближайший шар за хвост, я подтянул его к себе, и, по неопытности, вонзил в основание, около самой веревки. Раздался громкий хлопок, взметнулось облако талька, хвост шара остался у меня в руке, а сам шар, обретя реактивное сопло, ракетой вознесся в небо, и, зависнув на высоте метров пятьдесят, заколыхался, как джинн в издевательской пляске – шар покидали избытки гелия. Наконец, пляска прекратилась, полусдувшийся шар застыл, и неторопливо поплыл по небу, подобно знаменитому олимпийскому Мишке, в сторону Университета. Надо ли говорить, что этот шар был тоже без оболочки... Трибуна снова лишилась внимания – весь митинг завороженно провожал глазами этот неспешный полет.
Тишину нарушил дикий вопль с края котлована, сообщивший нам, что Щукин лично пообещал оторвать нам все, что выступает, если мы упустим еще хоть один шар. Дальше, вооруженные опытом, мы действовали слаженно и дружно – трое подтягивали очередной шар к земле, я прыгал вверх и с криком «Кияяяяя!» всаживал нож в макушку шара. Подтягивавшие дружно прыгали на лопнувший шар, и топтали нас с ним в облаках талька, которым шары были щедро пересыпаны изнутри.
Когда я, помятый, но с чувством выполненного долга, вылез из котлована, митинг уже разъехался, белая «Волга» умчалась, и только крохотный шар все еще плыл высоко в небе фестивальной Москвы.
Ромашка, или политические аспекты аэростатики
Случилось так, что, в силу исключительно личных обстоятельств, мне потребовалось срочно сменить место работы. В те времена молодой специалист, распределенный на предприятие после института, был обязан отработать там не менее трех лет. За мной оставался еще год, но помог случай – горком комсомола начал формирование дирекции строящегося Московского Дворца Молодежи на Комсомольском проспекте, а я уже год с лишним занимался проектированием систем звукоусиления МДМ, и был, что называется, «в теме», да и к тому же еще был комсомольцем. Такой могучей организации, как МГК ВЛКСМ, не было никаких проблем забрать меня из Моспроекта, и осенью 1984 года, несколько неожиданно для себя, я оказался работником аппарата московского горкома комсомола.
Дирекция строящегося Дворца состояла в тот момент из шести человек: директор, главный инженер, начальник штаба комсомольских отрядов и мы, технари – Галина Ивановна, женщина весьма посткомсомольского возраста, но профессионал в области систем вентиляции, снабженец Юра и ваш покорный слуга, начальник службы слабых токов, состоящей, как вы понимаете, из одного человека.
Надо сказать, что дирекцию начали набирать вовремя, стройка уже миновала первый этаж, и мы еле успевали отслеживать работу строителей, предотвращая ошибки. По той же причине обязательное дежурство на еженедельных субботниках мы воспринимали, как должное, ибо, оставленная без технического присмотра, неквалифицированная комсомольская рабсила была способна за один день наломать таких дров, что нам пришлось бы месяц их разгребать.
Так, в строительных заботах, пролетел год, и грянул XII Московский Фестиваль молодежи и студентов. Нас, как работников горкома, прикрепили к фестивальным объектам, и меня направили в фестивальный штаб на Поклонной Горе, где на второй день фестиваля должен был состояться интернациональный воскресник.
Поклонная Гора 1985 года представляла собой очень большую яму. То, что было собственно горой, срыли, дабы насыпать потом более соответствующую мемориалу, величественную и просторную, а посреди площадки вырыли огромный глубокий котлован, уже наполненный к тому времени арматурной конструкцией. Собственно, целью воскресника было накидать символические кубометры бетона в этот и более мелкие котлованы будущего комплекса. Курировал объект второй секретарь горкома Щукин, человек мягкий, интеллигентный и разрывающийся между огромным количеством подконтрольных площадок фестиваля. Непосредственным начальником команды, состоящей, в основном, из инструкторов горкома и райкома, был Саша Никоненко, замзав отдела рабочей молодежи.
По сценарию, утвержденному в самых верхах, воскресник начинался с митинга. Трибуной служили два бортовых автотрейлера, сдвинутых задами и отгороженных от котлована ширмой, а над митингом, по замыслу организаторов, на связке разноцветных воздушных шаров парила эмблема фестиваля, гигантская разноцветная ромашка. Вот ромашкой мы и занялись. Каркас ромашки был сварен из полосовой стали, и силами девушек-комсомолок из швейного ПТУ обтянут цветной тканью. Роль воздушных шаров исполняли зонды-аэростаты, заранее доставленные на площадку вместе с баллоном гелия. Зонды эти выглядели довольно забавно, и отличались от резинового изделия №2 Баковского завода резинотехнических изделий только внушительным, двухметровым, ростом. Для несведущих поясню – культовое изделие №2 было единственным тогдашним отечественным презервативом, серовато-коричневого цвета и наипростейшей формы. В силу этого поражающего воображение сходства, те же девочки-комсомолки швейного ПТУ пошили из той же цветной материи чехлы, долженствующие придать всей конструкции праздничный вид.
Неделя пролетела, как один миг, работы было очень много, и, наконец, за три дня до мероприятия до нашего объекта добрался Щукин. Вникнув в детали, он задал только один вопрос – а считал кто-нибудь вес и подъемные возможности зондов? Вопрос для комсомольских организаторов оказался несколько неожиданным – что значит подъемные возможности, шаров много, они большие, а мероприятие крайне важное. Однако сомнение поселилось в голове начштаба, и назавтра наметили совещание по этому вопросу. За технической консультацией было решено отрядить делегацию в подмосковный Долгопрудный, бывший некогда колыбелью советского воздухоплавания.
На следующий день к дощатому домику штаба подъехала секретарская «Волга», и два ответственных работника осторожно, под локотки, выгрузили маленького сухонького старичка, как потом выяснилось, ветерана дирижаблестроения.
Руководство и консультант скрылись в домике, а мы застыли, с интересом ожидая результатов совещания. Ждали очень недолго, как доски домика содрогнулись от жуткого матерного монолога, произносимого дребезжащим от возраста и ярости голосом. Затем дверь с треском распахнулась, на пороге возник пунцовый замзав с нашариковым чехлом в руках, и кинул его мне в руки с криком «Вешай скорее!»
На мой резонный вопрос куда, замзав затопал ногами, назвал меня идиотом с дурацкими шуточками, и объяснил в ярких выражениях, что надо срочно взвесить оболочку. Для ускорения процесса было разрешено воспользоваться той же белой «Волгой» Щукина, и через пару минут мы с шофером уже мчались по Кутузовскому проспекту, размышляя, где можно выполнить задачу. Взвесить удалось на ближайшей почте, куда я ворвался, размахивая красной горкомовской книжкой, с воплем «Срочно! Фестивальное дело особой важности!»
Через пятнадцать минут вес оболочки был доложен руководству, и мы снова замерли в ожидании продолжения. Оно так же наступило быстро – второй матерно-дребезжащий монолог, и сыплющего искрами старичка так же, под локотки, вынесли из домика и погрузили в машину, а нас посвятили в пикантные результаты консультации. Дело оказалось в том, что чехлы, сшитые из дешевой и грубой материи, съедали большую часть подъемной силы шаров-зондов, и на каждый оставалось не более полкило полезной нагрузки, всего десять килограммов. Ромашка весила сильно за двадцать. Положение оказывалось безвыходным, за оставшийся день ни дополнительных шаров, ни гелия достать было уже невозможно. Первое, что пришло в голову, использовать шары без чехлов, но тут все вспомнили, как они выглядят, и содрогнулись. Оставался только один вариант – оставить в чехлах внешние шары, дабы они, поднимая самих себя, замаскировали голые в середине. В этом случае, веса почти сходились, а жаркая солнечная погода обещала добавить немного дополнительной подъемной силы. В любом случае, иного выхода не было.
Настал великий день. За трибуной из грузовиков, на арматуре в котловане, сколотили помост с лебедкой, и накачали гелием торжественный символ фестиваля. Две лебедки по краям котлована должны были фиксировать ромашку над митингующими. Солнце было действительно жарким, шары, впитав его пополам с нашим энтузиазмом, воспарили, и ромашка довольно красиво взошла над будущей Поклонной Горой. После строго регламентированного митинга по сценарию были танцы и развод по объектам. Все делегации организованно и весело отправились кидать бетон, и только арабская делегация продолжала кружиться в хороводе. Ответственный работник, попытавшийся разорвать круг, был немедленно включен в него, и тоже оказался в хороводе. Та же участь постигла следующего посланца штаба. Сценарий рушился. Тогда к арабской делегации потрусили сразу трое ответственных работников, и таранным ударом разорвав круг, повели его на объект. Так, танцующей змейкой, арабская делегация и отправилась на работу мимо котлована, в котором азартно раздевшиеся до трусов и разувшиеся немцы уже перевыпоняли свой объем работы.
Не успели мы перевести дух, как делегации собрались на торжественное закрытие воскресника. И тут, с началом первой же речи, случилось страшное – один из шаров не выдержав накала страстей (на самом деле, истекал гарантийный срок их службы), сдулся, и безвольно повис под ромашкой. Как вы можете догадаться, по закону подлости это был незачехленный шар, и гигантский, неприлично-телесного цвета, двухметровый презерватив приковал к себе взгляды всей Поклонной Горы. Побледневший Щукин нервно приказал мне, оказавшемуся поблизости, бегом лететь в котлован и сматывать все к чертовой бабушке, пока хуже не стало. Прибежав на помост, я крикнул «Ребята, сматываемся, Щукин приказал!» - и лебедка неторопливо убрала оскверненный естественной ассоциацией символ. Правда, теперь предстояло ликвидировать оскандалившуюся ромашку, а как это сделать, никто сходу сообразить не мог. Развязать узлы, завязанные с запасом и энтузиазмом, было нереально, но у меня в кармане был нож, настоящий швейцарский нож с рекламной эмблемой знаменитой швейцарской магнитофонной фирмы STUDER-REVOX, доставшийся мне на переговорах по закупке оборудования для студии МДМ.
Доверить нож я никому не захотел, под ногами было несколько метров заполненной арматурой пустоты, и уж если ножу суждено погибнуть на дне котлована, пусть уж я сам буду в этом виноват. Ухватив ближайший шар за хвост, я подтянул его к себе, и, по неопытности, вонзил в основание, около самой веревки. Раздался громкий хлопок, взметнулось облако талька, хвост шара остался у меня в руке, а сам шар, обретя реактивное сопло, ракетой вознесся в небо, и, зависнув на высоте метров пятьдесят, заколыхался, как джинн в издевательской пляске – шар покидали избытки гелия. Наконец, пляска прекратилась, полусдувшийся шар застыл, и неторопливо поплыл по небу, подобно знаменитому олимпийскому Мишке, в сторону Университета. Надо ли говорить, что этот шар был тоже без оболочки... Трибуна снова лишилась внимания – весь митинг завороженно провожал глазами этот неспешный полет.
Тишину нарушил дикий вопль с края котлована, сообщивший нам, что Щукин лично пообещал оторвать нам все, что выступает, если мы упустим еще хоть один шар. Дальше, вооруженные опытом, мы действовали слаженно и дружно – трое подтягивали очередной шар к земле, я прыгал вверх и с криком «Кияяяяя!» всаживал нож в макушку шара. Подтягивавшие дружно прыгали на лопнувший шар, и топтали нас с ним в облаках талька, которым шары были щедро пересыпаны изнутри.
Когда я, помятый, но с чувством выполненного долга, вылез из котлована, митинг уже разъехался, белая «Волга» умчалась, и только крохотный шар все еще плыл высоко в небе фестивальной Москвы.
вторник, 27 октября 2015
Helfen — Wehren — Heilen
Я сижу, наклонившись вперед и едва не касаясь стекла маленького окошка Боинга, напряженно всматриваясь в приближающуюся землю. Наш самолет уже идет по глиссаде калининградского аэропорта Храброво, откуда я собираюсь начать долгожданное путешествие в XIV век. Мой друг Дима Остапчук, взявшийся стать моим Вергилием в этом путешествии, предупредил меня, что при заходе на 24 полосу слева, в районе дальнего привода, мелькнет замок Шаакен. Еще вчера я из дома зарегистрировался на калининградский рейс, чтобы обеспечить себе место у окна с левого борта. Заходили мы явно с прямой, значит, курс тот самый, осталось только определить момент пролета дальнего привода, исключительно по примерной оценке высоты. Смогу ли я заметить замок? Где именно надо искать его взглядом?
И в этот момент кирпичные стены с башенками вдруг вплывают под самолет перед самым моим носом – вот он, Шаакен, совсем рядом! Стены фасада, могучая крепостная стена, кольцом окружившая замковый двор... Путешествие в Средневековую Пруссию началось.
хостинг картинок без регистрации
Мечта увидеть места, о которых читал несчетное множество раз, вдохнуть тот самый (ну, или почти тот самый с поправкой на прогресс) воздух, прикоснуться рукой к кирпичной кладке, уложенной семь веков назад, вызревала достаточно долго, чтобы в какой-то момент вдруг начать осуществляться. Именно вызревала, так как в начале марта все стало происходить само собой, практически без моего участия – мне только нужно было не мешать ходу событий. Сначала мне позвонил Гоша, отец двух благовоспитанных мальчиков, с которыми дружит моя шестилетняя дочка-сорванец, и сказал, что наткнулся на акцию «Трансаэро», обещавшую билет в оба конца с сумасшедшей скидкой по нескольким направлениям, включая Калининград. Заказывать билеты надо было немедленно, а моя карточка почему-то не проходила валидацию. Гоша, интересовавшийся результатом, предложил помощь, и оплатил заказ своей карточкой. Уладив дела с банком, гостиницу я забронировал уже сам. Выбрал небольшой новый отель «Берлин», полагаясь исключительно на интуицию, и сообщил Дмитрию Остапчуку о том, что в конце мая намереваюсь свалиться ему на шею. Дима с поистине орденским гостеприимством выразил радость по поводу моего визита, и пообещал провезти меня на своей машине по всем интересующим меня местам. Думаю, в тот момент он слабо представлял, куда ему придется отправиться.
Я сразу попросил его исключить такие «обязательные» места паломничества, как Куршская коса, пляжи Светлогорска, форты и вообще все, не относящееся к орденскому периоду. Не потому, что это неинтересно, просто я поставил перед собой грандиозную, и практически малореальную задачу побывать в Пруссии Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского Дома в Иерусалиме, или, как принято называть его в России, Тевтонского ордена, располагая всего двумя сутками времени. Дмитрий огорчился, но вида не подал и с тевтонским хладнокровием сказал «Как скажете!»
Следующее не зависящее от меня обстоятельство пришло мне на электронную почту в виде уведомления от «Трансаэро» о переносе времени вылета обратно в Москву на 11 утра, то есть на два часа раньше, чем я рассчитывал. Значит, времени там у меня будет еще меньше. Прежде, чем дать согласие на перенос вылета, на всякий случай сделал запрос, нет ли рейса позже и – о чудо! такой рейс оказался, с вылетом из Храброво в 17.55. В тот момент я еще не знал, что подобные случайности меня ждут на всем протяжении короткого путешествия, а колоссальное значение переноса вылета откроется позже.
Если хочешь успеть как можно больше, а времени на это отведено совсем мало, надо планировать. Я точно знал, что поездка будет бессмысленной, если я не увижу замков Рагнит, Бальга и Лохштедт. Причем побывать в Лохштедте было не только моим желанием, но и строгим наказом дочки. Как-то раз, после фестиваля реконструкторов, я рассказал ей трагическую историю Генриха фон Плауэна, спасшего Мариенбург и тем самым весь Немецкий орден после Танненбергской (Грюнвальдской) битвы, но вскоре заточенного в замке Бранденбург по неправедному обвинению, и о грустном закате жизни реабилитированного слишком поздно великого рыцаря. Впечатленная судьбой Гериха фон Плауэна, дочка категорично заявила, что ждет от меня фотографии того камня, на котором опальный Верховный магистр сидел, глядя на воды залива Фришес Хаф и думая тяжкие думы.
Камень, разумеется, был плодом моего воображения, но не попытаться отыскать такой я не мог. Проблема была в том, что все три намеченных пункта разнесены в пространстве, как лучи на эмблеме «мерседеса», и побывать там за один день невозможно физически. После долгих колебаний я набрался смелости, и написал Анатолию Павловичу Бахтину, главному архивисту Калининградской области и крупнейшему российскому историку по теме Немецкого ордена письмо с просьбой о консультации. Ведь непростительно было бы, проезжая по земле, буквально усеянной следами ордена, пронестись мимо многих мест, даже не подозревая об этом.
хостинг изображений
Анатолий Павлович отнесся к моей просьбе очень серьезно, разработал и прислал мне подробнейший маршрут до Рагнита и обратно с заездом в восемь интереснейших мест, нарисовав на скриншотах Google Map не только общее направление движения, но и пути проезда к каждому из объектов. Более того – Бахтин сам предложил встретиться с ним лично. Но в день прилета, в пятницу, я не успевал попасть к нему в архив до конца рабочего времени, а в субботу планировалась поездка в прямом смысле «от рассвета до заката». И вот тут-то и перенос времени вылета оказался как нельзя к месту. Мы договорились о встрече на Бальге, где Анатолий Павлович еженедельно с добровольцами проводит работы по если не спасению, то по крайней мере, замедлению процесса гибели этого легендарного замка. Таким образом, программа поездки выстроилась практически идеально. Единственно, Дмитрий мне сказал, что навестить замок Бранденбург в поселке Ушаково не получится, так как он находится в четвертой стороне света. Мы просто не учли, что в Калининградской области целых четыре населенных пункта носят имя великого адмирала. Но об этом позже.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Кирха в Повундене (п. Храброво)
Итак, я вышел из здания аэровокзала, сел в машину Дмитрия, и мы поехали в противоположную от города сторону. Внезапно Дима свернул налево, на кусочек грунтовой дороги, и загадочно произнеся «сюрприз» повел в сторону от дороги. Буквально через несколько шагов нам открылась кирха необычайной красоты.
Почти разрушенная, она осталась гордой и величественной, это свойство орденской архитектуры меня будет поражать затем на протяжении всего путешествия. Кирха Святой Барбары в Повундене, построенная в 1325 году, была одним из красивейших архитектурных сооружений в
Северо-Восточной Пруссии на протяжении шести с половиной веков. Не пострадала она и во время Второй Мировой войны, все, что с ней стало теперь – результат варварского равнодушия и цинизма. В тот момент я остро понял, что на три дня должен отодвинуть от себя эту жуткую до невыносимости реальность. Переживу ее потом, позже. А сейчас буду смотреть на все так, будто вижу прошлое, вижу ухоженную красоту и грозную мощь, самую душу прекрасных зданий. Я полюбил эту землю, еще не побывав в ней, и я должен увидеть ее такой, какой она останется в веках.
хостинг картинок bmp
фотохостинг бесплатный
хостинг фотографий
хостинг картинок для форумов
хостинг картинок для форумов
Святая Барбара (Варвара) Илиопольская считается покровительницей при внезапной смерти – смерти без покаяния и причастия, поэтому она особо почиталась воинами Немецкого ордена, готовыми отдать жизнь за Господа в любой час.
Ромбический узор – знак ордена – на фасаде. Теплое солнце, медовый запах цветения вокруг, тишина, покой, вечность...
Замок Шаакен (п. Некрасово)
К следующей встрече я был немного готов, но когда замок Шаакен внезапно открылся из-за деревьев, обрамляющих дорогу, это было снова как удар. Выйдя из машины и повинуясь импульсу, я достал из сумки свой реконструкторский плащ белого сукна с черным крестом, нашитым на левое плечо. Не могу объяснить, чем я руководствовался, взяв его с собой в дорогу, но как уже говорил – вся происходило как-то само собой, и я просто подчинился интуиции. Попытка купить билеты в музей, каковым сейчас является Шаакен, удалась не сразу – не могли найти никого, кто бы представлял администрацию. Но замок жил! Две девушки в центре двора неспешно объезжали лошадей, за ними, стараясь не отставать, скакал маленький жеребенок. В загоне в углу паслись козы, а с небольшой трибуны, сооруженной для реконструкторских мероприятий, доносилась средневековая музыка.
фотохостинг png
фотохостинг бесплатный
фотохостинг
Обойдя двор и сфотографировав арочный вход с небольшой статуей Девы Марии, девизом ордена Helfen – Wehren – Heilen (Помогать – Защищать – Исцелять) и знаменем Верховного Магистра, мы вышли за ворота и прошли вдоль стен снаружи замка. Стены, сложенные из так называемого полевого камня (валунов, принесенных когда-то ледниками), сложенные тщательно и умело, имеют нетрадиционную для орденской фортификационной архитектуры круглую, а не прямоугольную в плане форму.
фотохостинг бесплатно
И сейчас, в начале XXI века, они казались неприступными и могучими. С небольшого пруда, бывшего когда-то частью рва, красиво и громко квакали лягушки. На секунду небо затмил аист, огромный, как птеродактиль, и улетел в гнездо на вершине одной из башен.
Построенный в конце XIII века на месте прусской крепости Зоке, Шаакен был резиденцией фогта и входил в пояс укреплений, защищавших Кёнигсберг со стороны залива Куришес Хаф, по льду которого устраивали набеги пруссы-скаловы, а затем и литвины. Орденский замок Шаакен ни разу не был захвачен неприятелем.
фото хостинг
бесплатный хостинг картинок
хостинг картинок без регистрации
image uploader
фото хостинг
Верувшись в замок, мы, наконец, легализовали свое пребывание покупкой билетов, выпили крепкий кофе в местной трапезной, накупили сувениров и познакомились с чудесным юношей в голубой холщовой рубахе и глазами Иисуса. Реконструктор и один из смотрителей замка, Иван был невероятно органичен. Когда над головой пролетел «мой» Boeing-737-500, возвращавшийся в Москву, Иван, мягко улыбнувшись, сказал – «Да, драконы постоянно тут летают».
Мне казалось, здесь можно пробыть бесконечно, но... впереди ждал третий и последний на сегодня объект.
Замок Лохштедт (близ г. Балтийск)
Замок Лохштедт. Путь к нему по шикарному автобану занял без малого полтора часа, и закончился неподалеку от въезда в город Балтийск (Пиллау), у бывшего пропускного пункта в город и крупнейшую военно-морскую базу Балтийского флота.
Дальше надо было снова полагаться на чутье, и мы направились по идущей вниз дорожке туда, где сквозь деревья поблескивала вода залива Фришес Хаф. Когда-то, много веков назад, на месте этой дорожки проходил пролив, соединяющий Фришес Хаф с Балтийским морем, но еще во времена ордена его стало заносить песком, тогда и утратил стратегическое значение замок Лохштедт, стоявший над проливом.
фотохостинг бесплатно
хостинг картинок бесплатный
фото хостинг
Выйдя на берег и поздоровавшись с ласковой водой залива, я огляделся. Сразу за железнодорожной веткой, идущей вдоль берега, возвышался огромный заросший деревьями и кустарником холм. Именно тут и должен быть Лохштедт, решили мы с Дмитрием, и полезли вверх. Вскарабкавшись на холм, что оказалось не очень простой задачей, мы долго продирались сквозь бурелом и кустарник, пока не оказались на странной тропинке, слева и справа которой были крутые откосы.
- А ведь это стена замка! – внезапно догадался Дмитрий. Внимательно оглядевшись, мы поняли, что достигли цели. Зрелище было странным. Бывают полуразрушенные замки. Бывают замки, которые сровняли с землей. Лохштедт производил впечатление замка, который... выкопали из земли, как выкапывают кусты сирени. Потом А.П.Бахтин рассказал, что при восстановлении замка Мариенбург (Мальборк) в Польше долго не удавалось найти никаких сведений о замковой кухне. Кухня обнаружилась в полуразрушенном Лохштедте, и ее, в буквальном смысле выкопав из земли, «пересадили» на новое место.
Вообще, копали тут много и с размахом. Не знаю, кто именно – саперы, искатели «янтарной комнаты» или «черные копатели», а скорее всего, все вместе взятые. Но куски подвалов и внутренних стен до сих пор видны сквозь заросли. Самое поразительное, что на одном из холмиков я обнаружил огромный валун, в точности такой, каким я описывал своей дочке! Не знаю, сидел ли на нем Генрих фон Плауэн, но валун я сфотографировал.
хостинг изображений
хостинг картинок без регистрации
фотохостинг
image uploader
хостинг фото
Спускаться тем же путем я побоялся. Попытки пройти с другой стороны едва не окончились падением в удивительно глубокий ров, к счастью, в одном месте поднявшийся до уровня проходимости.
Отрезок пути к спасительной дорожке был насколько короток, настолько и своеобразен: трава, доходившая до подмышек, не позволяла даже предположить, что находится под ногами, которые то и дело проваливались в какие-то ямы и цеплялись за сухие сучья. В какой-то момент я спросил спутника, а как здесь с гадюками, на что получил блистающий оптимизмом ответ:
- Прекрасно! Их тут полно! Впрочем, добавил Дима, мы так шумим, что они наверняка уже расползлись...
Когда мы уже ехали в Калининград, я стал думать о прозе жизни в виде ужина. Дима, с сомнением оглядев мои джинсы, вымазанные лохштедтской глиной, посоветовал Мак Дональдс.
Здесь, в самом центре Калининграда, до 1970 года стоял Королевский Замок, сердце Кёнигсберга, основанного в 1255 году чешским Королем Пржемыслом Отакаром II.
Теперь стоит вот это.
залить картинку на форум
И в этот момент кирпичные стены с башенками вдруг вплывают под самолет перед самым моим носом – вот он, Шаакен, совсем рядом! Стены фасада, могучая крепостная стена, кольцом окружившая замковый двор... Путешествие в Средневековую Пруссию началось.
хостинг картинок без регистрации
Мечта увидеть места, о которых читал несчетное множество раз, вдохнуть тот самый (ну, или почти тот самый с поправкой на прогресс) воздух, прикоснуться рукой к кирпичной кладке, уложенной семь веков назад, вызревала достаточно долго, чтобы в какой-то момент вдруг начать осуществляться. Именно вызревала, так как в начале марта все стало происходить само собой, практически без моего участия – мне только нужно было не мешать ходу событий. Сначала мне позвонил Гоша, отец двух благовоспитанных мальчиков, с которыми дружит моя шестилетняя дочка-сорванец, и сказал, что наткнулся на акцию «Трансаэро», обещавшую билет в оба конца с сумасшедшей скидкой по нескольким направлениям, включая Калининград. Заказывать билеты надо было немедленно, а моя карточка почему-то не проходила валидацию. Гоша, интересовавшийся результатом, предложил помощь, и оплатил заказ своей карточкой. Уладив дела с банком, гостиницу я забронировал уже сам. Выбрал небольшой новый отель «Берлин», полагаясь исключительно на интуицию, и сообщил Дмитрию Остапчуку о том, что в конце мая намереваюсь свалиться ему на шею. Дима с поистине орденским гостеприимством выразил радость по поводу моего визита, и пообещал провезти меня на своей машине по всем интересующим меня местам. Думаю, в тот момент он слабо представлял, куда ему придется отправиться.
Я сразу попросил его исключить такие «обязательные» места паломничества, как Куршская коса, пляжи Светлогорска, форты и вообще все, не относящееся к орденскому периоду. Не потому, что это неинтересно, просто я поставил перед собой грандиозную, и практически малореальную задачу побывать в Пруссии Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского Дома в Иерусалиме, или, как принято называть его в России, Тевтонского ордена, располагая всего двумя сутками времени. Дмитрий огорчился, но вида не подал и с тевтонским хладнокровием сказал «Как скажете!»Следующее не зависящее от меня обстоятельство пришло мне на электронную почту в виде уведомления от «Трансаэро» о переносе времени вылета обратно в Москву на 11 утра, то есть на два часа раньше, чем я рассчитывал. Значит, времени там у меня будет еще меньше. Прежде, чем дать согласие на перенос вылета, на всякий случай сделал запрос, нет ли рейса позже и – о чудо! такой рейс оказался, с вылетом из Храброво в 17.55. В тот момент я еще не знал, что подобные случайности меня ждут на всем протяжении короткого путешествия, а колоссальное значение переноса вылета откроется позже.
Если хочешь успеть как можно больше, а времени на это отведено совсем мало, надо планировать. Я точно знал, что поездка будет бессмысленной, если я не увижу замков Рагнит, Бальга и Лохштедт. Причем побывать в Лохштедте было не только моим желанием, но и строгим наказом дочки. Как-то раз, после фестиваля реконструкторов, я рассказал ей трагическую историю Генриха фон Плауэна, спасшего Мариенбург и тем самым весь Немецкий орден после Танненбергской (Грюнвальдской) битвы, но вскоре заточенного в замке Бранденбург по неправедному обвинению, и о грустном закате жизни реабилитированного слишком поздно великого рыцаря. Впечатленная судьбой Гериха фон Плауэна, дочка категорично заявила, что ждет от меня фотографии того камня, на котором опальный Верховный магистр сидел, глядя на воды залива Фришес Хаф и думая тяжкие думы.
Камень, разумеется, был плодом моего воображения, но не попытаться отыскать такой я не мог. Проблема была в том, что все три намеченных пункта разнесены в пространстве, как лучи на эмблеме «мерседеса», и побывать там за один день невозможно физически. После долгих колебаний я набрался смелости, и написал Анатолию Павловичу Бахтину, главному архивисту Калининградской области и крупнейшему российскому историку по теме Немецкого ордена письмо с просьбой о консультации. Ведь непростительно было бы, проезжая по земле, буквально усеянной следами ордена, пронестись мимо многих мест, даже не подозревая об этом.
хостинг изображений
Анатолий Павлович отнесся к моей просьбе очень серьезно, разработал и прислал мне подробнейший маршрут до Рагнита и обратно с заездом в восемь интереснейших мест, нарисовав на скриншотах Google Map не только общее направление движения, но и пути проезда к каждому из объектов. Более того – Бахтин сам предложил встретиться с ним лично. Но в день прилета, в пятницу, я не успевал попасть к нему в архив до конца рабочего времени, а в субботу планировалась поездка в прямом смысле «от рассвета до заката». И вот тут-то и перенос времени вылета оказался как нельзя к месту. Мы договорились о встрече на Бальге, где Анатолий Павлович еженедельно с добровольцами проводит работы по если не спасению, то по крайней мере, замедлению процесса гибели этого легендарного замка. Таким образом, программа поездки выстроилась практически идеально. Единственно, Дмитрий мне сказал, что навестить замок Бранденбург в поселке Ушаково не получится, так как он находится в четвертой стороне света. Мы просто не учли, что в Калининградской области целых четыре населенных пункта носят имя великого адмирала. Но об этом позже.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Кирха в Повундене (п. Храброво)
Итак, я вышел из здания аэровокзала, сел в машину Дмитрия, и мы поехали в противоположную от города сторону. Внезапно Дима свернул налево, на кусочек грунтовой дороги, и загадочно произнеся «сюрприз» повел в сторону от дороги. Буквально через несколько шагов нам открылась кирха необычайной красоты.
Почти разрушенная, она осталась гордой и величественной, это свойство орденской архитектуры меня будет поражать затем на протяжении всего путешествия. Кирха Святой Барбары в Повундене, построенная в 1325 году, была одним из красивейших архитектурных сооружений в
Северо-Восточной Пруссии на протяжении шести с половиной веков. Не пострадала она и во время Второй Мировой войны, все, что с ней стало теперь – результат варварского равнодушия и цинизма. В тот момент я остро понял, что на три дня должен отодвинуть от себя эту жуткую до невыносимости реальность. Переживу ее потом, позже. А сейчас буду смотреть на все так, будто вижу прошлое, вижу ухоженную красоту и грозную мощь, самую душу прекрасных зданий. Я полюбил эту землю, еще не побывав в ней, и я должен увидеть ее такой, какой она останется в веках.
хостинг картинок bmp
фотохостинг бесплатный
хостинг фотографий
хостинг картинок для форумов
хостинг картинок для форумов
Святая Барбара (Варвара) Илиопольская считается покровительницей при внезапной смерти – смерти без покаяния и причастия, поэтому она особо почиталась воинами Немецкого ордена, готовыми отдать жизнь за Господа в любой час.
Ромбический узор – знак ордена – на фасаде. Теплое солнце, медовый запах цветения вокруг, тишина, покой, вечность...
Замок Шаакен (п. Некрасово)
К следующей встрече я был немного готов, но когда замок Шаакен внезапно открылся из-за деревьев, обрамляющих дорогу, это было снова как удар. Выйдя из машины и повинуясь импульсу, я достал из сумки свой реконструкторский плащ белого сукна с черным крестом, нашитым на левое плечо. Не могу объяснить, чем я руководствовался, взяв его с собой в дорогу, но как уже говорил – вся происходило как-то само собой, и я просто подчинился интуиции. Попытка купить билеты в музей, каковым сейчас является Шаакен, удалась не сразу – не могли найти никого, кто бы представлял администрацию. Но замок жил! Две девушки в центре двора неспешно объезжали лошадей, за ними, стараясь не отставать, скакал маленький жеребенок. В загоне в углу паслись козы, а с небольшой трибуны, сооруженной для реконструкторских мероприятий, доносилась средневековая музыка.
фотохостинг png
фотохостинг бесплатный
фотохостинг
Обойдя двор и сфотографировав арочный вход с небольшой статуей Девы Марии, девизом ордена Helfen – Wehren – Heilen (Помогать – Защищать – Исцелять) и знаменем Верховного Магистра, мы вышли за ворота и прошли вдоль стен снаружи замка. Стены, сложенные из так называемого полевого камня (валунов, принесенных когда-то ледниками), сложенные тщательно и умело, имеют нетрадиционную для орденской фортификационной архитектуры круглую, а не прямоугольную в плане форму.
фотохостинг бесплатно
И сейчас, в начале XXI века, они казались неприступными и могучими. С небольшого пруда, бывшего когда-то частью рва, красиво и громко квакали лягушки. На секунду небо затмил аист, огромный, как птеродактиль, и улетел в гнездо на вершине одной из башен.
Построенный в конце XIII века на месте прусской крепости Зоке, Шаакен был резиденцией фогта и входил в пояс укреплений, защищавших Кёнигсберг со стороны залива Куришес Хаф, по льду которого устраивали набеги пруссы-скаловы, а затем и литвины. Орденский замок Шаакен ни разу не был захвачен неприятелем.
фото хостинг
бесплатный хостинг картинок
хостинг картинок без регистрации
image uploader
фото хостинг
Верувшись в замок, мы, наконец, легализовали свое пребывание покупкой билетов, выпили крепкий кофе в местной трапезной, накупили сувениров и познакомились с чудесным юношей в голубой холщовой рубахе и глазами Иисуса. Реконструктор и один из смотрителей замка, Иван был невероятно органичен. Когда над головой пролетел «мой» Boeing-737-500, возвращавшийся в Москву, Иван, мягко улыбнувшись, сказал – «Да, драконы постоянно тут летают».
Мне казалось, здесь можно пробыть бесконечно, но... впереди ждал третий и последний на сегодня объект.
Замок Лохштедт (близ г. Балтийск)
Замок Лохштедт. Путь к нему по шикарному автобану занял без малого полтора часа, и закончился неподалеку от въезда в город Балтийск (Пиллау), у бывшего пропускного пункта в город и крупнейшую военно-морскую базу Балтийского флота.
Дальше надо было снова полагаться на чутье, и мы направились по идущей вниз дорожке туда, где сквозь деревья поблескивала вода залива Фришес Хаф. Когда-то, много веков назад, на месте этой дорожки проходил пролив, соединяющий Фришес Хаф с Балтийским морем, но еще во времена ордена его стало заносить песком, тогда и утратил стратегическое значение замок Лохштедт, стоявший над проливом.
фотохостинг бесплатно
хостинг картинок бесплатный
фото хостинг
Выйдя на берег и поздоровавшись с ласковой водой залива, я огляделся. Сразу за железнодорожной веткой, идущей вдоль берега, возвышался огромный заросший деревьями и кустарником холм. Именно тут и должен быть Лохштедт, решили мы с Дмитрием, и полезли вверх. Вскарабкавшись на холм, что оказалось не очень простой задачей, мы долго продирались сквозь бурелом и кустарник, пока не оказались на странной тропинке, слева и справа которой были крутые откосы.
- А ведь это стена замка! – внезапно догадался Дмитрий. Внимательно оглядевшись, мы поняли, что достигли цели. Зрелище было странным. Бывают полуразрушенные замки. Бывают замки, которые сровняли с землей. Лохштедт производил впечатление замка, который... выкопали из земли, как выкапывают кусты сирени. Потом А.П.Бахтин рассказал, что при восстановлении замка Мариенбург (Мальборк) в Польше долго не удавалось найти никаких сведений о замковой кухне. Кухня обнаружилась в полуразрушенном Лохштедте, и ее, в буквальном смысле выкопав из земли, «пересадили» на новое место.
Вообще, копали тут много и с размахом. Не знаю, кто именно – саперы, искатели «янтарной комнаты» или «черные копатели», а скорее всего, все вместе взятые. Но куски подвалов и внутренних стен до сих пор видны сквозь заросли. Самое поразительное, что на одном из холмиков я обнаружил огромный валун, в точности такой, каким я описывал своей дочке! Не знаю, сидел ли на нем Генрих фон Плауэн, но валун я сфотографировал.
хостинг изображений
хостинг картинок без регистрации
фотохостинг
image uploader
хостинг фото
Спускаться тем же путем я побоялся. Попытки пройти с другой стороны едва не окончились падением в удивительно глубокий ров, к счастью, в одном месте поднявшийся до уровня проходимости.
Отрезок пути к спасительной дорожке был насколько короток, настолько и своеобразен: трава, доходившая до подмышек, не позволяла даже предположить, что находится под ногами, которые то и дело проваливались в какие-то ямы и цеплялись за сухие сучья. В какой-то момент я спросил спутника, а как здесь с гадюками, на что получил блистающий оптимизмом ответ:
- Прекрасно! Их тут полно! Впрочем, добавил Дима, мы так шумим, что они наверняка уже расползлись...
Когда мы уже ехали в Калининград, я стал думать о прозе жизни в виде ужина. Дима, с сомнением оглядев мои джинсы, вымазанные лохштедтской глиной, посоветовал Мак Дональдс.
Здесь, в самом центре Калининграда, до 1970 года стоял Королевский Замок, сердце Кёнигсберга, основанного в 1255 году чешским Королем Пржемыслом Отакаром II.
Теперь стоит вот это.
залить картинку на форум
воскресенье, 28 июня 2015
Helfen — Wehren — Heilen
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Кирха в Арнау (п. Родники)
Утром Дима заехал за мной, и мы отправились в Большое Путешествие практически через всю область. Первую остановку сделали сразу же за Калининградом, в поселке Родники (Арнау), где находится одна из немногих восстановленных кирх.
Перед кирхой, у дороги, надгробие с надписью «Прогрессивному государственному и политическому деятелю, ученику Канта, обер-президенту Восточной Пруссии первой половины XIX века».
Имя обер-президента, Теодора фон Шёна, на камне почему-то отсутствует.
загрузить картинку
хостинг картинок для форумов
Очень красивая кирха, построенная в 1364 году как католическая, затем ставшая лютеранской, сильно пострадала в войну, а в шестидесятые годы служила зернохранилищем. В девяностые годы на средства, собранные немецким культурным обществом «Кураториум Арнау» началось восстановление кирхи. Немного было выделено средств из областного и федерального бюджетов, и в 2008 году кирха в Арнау стала филиалом Калининградского историко-художественного музея. В здании продолжались работы по изучению и реставрации уникальных фресок XIV века, но внезапно, в 2010 году, кирха была передана РПЦ. Музейная экспозиция была немедленно убрана, кованый флюгер с покровительницей храма, Св. Катариной, снят и заменен крестом, а внутренние стены и своды покрашены белой краской.
Нетронутыми остались три маленьких фрагмента фресок, по официальной версии нынешних владельцев кирхи, это все, что было различимо. Проверить, так ли это, теперь невозможно.
фотохостинг бесплатно
залить картинку на форум
хостинг картинок bmp
Несмотря на идеальное состояние кирхи, уезжали мы оттуда с тяжелым чувством.
Замок Вальдау (п. Низовье)
Следующей остановкой стал замок Вальдау в поселке Низовье. Замок, заложенный в 1309 году на месте вальной крепости, находился на одной из главных дорог, между замком Таплакен и Кёнигсбергом, поэтому в нем часто останавливались Великие Маршалы и Верховные Магистры ордена.
После секуляризации орденских земель бывшим Верховным Магистром и первым герцогом Пруссии Альбрехтом фон Гогенцоллерном Вальдау множество раз перестраивался, пока не утратил практически все оборонительные элементы, и сейчас похож скорее на усадьбу, чем на орденский замок. Две мемориальные доски у входа в музей сообщают, что в 1805 году в замке был поэт, публицист и просветитель Максимилиан Шенкендорф, а «27 мая 1697 года под именем урядника Преображенского полка Петра Михайлова для встречи с Великим посольством в замок Вальдау прибыл Царь российский Петр I».
фотохостинг бесплатный
Кирха в Хайлигенвальде (п. Ушаково)
upload
Если бы я заснул в машине, и проснулся уже у кирхи Хайлигенвальде, я был бы совершенно уверен, что во сне умер, и по странному недоразумению попал в рай. Это чувство не оставляет меня до сих пор. Недаром немецкое название поселения в переводе означает «священный лес». К небольшой белой кирхе, с выступающими из стен разноцветными валунами «полевого камня», окруженной сиренью, шла дорожка от калитки, вдоль которой росли
молодые сосенки с хвоей, загнутой вверх, как длинные девичьи ресницы, с нежно-зелеными «свечками» побегов на ветках. Ласточки носились вокруг, едва не задевая наши носы крыльями. Сложно передать словами то ощущение тепла, уюта и чего-то такого, что начинаешь чувствовать себя пятилетним ребенком.
На наш вопрос, можно ли тут пофотографировать, откликнулся крепкий коренастый мужчина в рабочей одежде, представившийся Виктором, местным плотником.
хостинг картинок
хостинг изображений
Виктор показал нам все – следы проема 4х4 метра в задней стене храма, куда раньше въезжали грузовики с зерном, заделанного с помощью немецких благотворителей, обшитый стругаными досками свод (фантастическая акустика!), каменную купель, в которой крестились два десятка поколений жителей Хайлигенвальде, древнюю дубовую, окованную железом дверь. Виктор утверждает, что дверь та самая, уцелевшая с 1344 года, когда кирха была построена по указанию Великого Маршала ордена Винриха фон Книпроде, ставшего впоследствии Верховным Магистром, при котором орден достиг наивысшего расцвета.
Мы залезали по узкой лесенке на колокольню, ходили вокруг, и слушали, слушали Виктора, удивительного человека, своими руками с помощью односельчан возродившего кирху, которая сейчас выглядит так же, как во времена ордена. Пока у нее нет официального статуса – она не освящена ни как кирха, ни как православная церковь. Не считается кирха и музеем, хотя Виктор с помощью краеведов собрал небольшую, но интересную экспозицию. Иногда здесь устраивают концерты.
хостинг картинок для форумов
фотохостинг
image uploader
хостинг фото
Отсюда очень не хотелось уезжать, и даже когда мы выехали на трассу, я все еще оглядывался на белую башенку с острым шпилем.
Замок Таплакен (п. Талпаки)
Вскоре мы были на развилке дорог в поселке Талпаки, где кроме замка Таплакен Дмитрий обещал самые вкусные в мире чебуреки. Угадать замок в длинной двухэтажной постройке помог все тот же полевой камень, выступающий из оштукатуренных стен, да некоторые окна, сохранившие ширину бойниц. Местами проломы в стенах заложены кирпичом, в некоторые окна вместо стекол вставлены куски оргалита, а по занавескам на окнах можно догадаться, что в замке живут люди.
хостинг картинок для форумов
бесплатный хостинг картинок
Очень странное сочетание средневековой постройки и коммунального барака усиливается двориком с сараями, в котором сушится белье, гуляют куры во главе с огромным черным петухом и два коротко стриженных мальчишки играют в футбол. Буколическую картинку провинциальной жизни несколько нарушают возвышающиеся на заднем плане останки мощной крепостной стены и кирпичной башни со стрельчатой нишей не то двери, не то окна. То, что осталось от бывшей резиденции орденских камерариев можно увидеть, если обойти постройки с другой стороны и, раздвигая траву и преодолевая бурелом, подойти вплотную к зарослям кустарника и деревьев.
Только тут открываются участки мощной защитной стены, некогда окружавшей замок Таплакен. Замок не сдался времени и политическим переменам – толстые стены из камня не подвластны разрушению, и кажется, что замок, как не спустивший боевого флага корабль в морскую пучину, медленно уходит в землю.
загрузить картинку на сайт
хостинг изображений
image uploader
Пообедав в чебуречной «Талпаки» - а чебуреки и впрямь оказались необычными, причем не только по вкусу, но и по размерам – мы двинулись к главной цели нашего путешествия.
хостинг картинок без регистрации
Замок Рагнит (г. Неман)
Крепость пруссов-скаловов Раганита, обнаруженная отрядом фогта Самбии Дитриха фон Лиделау в 1277 г. на левом берегу Мемеля (Немана), была не только стратегически важным объектом, но и имела для скаловов сакральное значение. По преданию, здесь находился замок Рагайны, королевы великанов, пришедших со звезд. После неудачного штурма и осады, Раганита была взята со второй попытки и сожжена. В 1289 г. Ландмайстер Пруссии Майнхарт фон Кферфурт построил на месте Раганиты крепость с символическим названием Ландесхут – «Страж земли». Замок выдержал осады в 1290, 1295 и 1315гг., два пожара подряд в 1355 г., был перестроен в 1356г. Важность этого рубежа со временем только возрастала, и достигла максимума после объединения Польского Королевства с Великим Княжеством Литовским в 1386 году. В связи с этим замок, к которому вернулось прежнее название на немецкий лад, Рагнит, был отстроен заново неподалеку от предыдущего.
Казалось, я был готов к встрече с Рагнитом, но когда он внезапно вырос перед глазами, я просто оцепенел. И это – сейчас, когда замок окружен современными многоэтажными городскими домами. Какое же впечатление он производил на живших в XIV веке людей – поистине, мне не хватает воображения представить это. Почти физически я ощутил, как под тяжестью этой громады извиваются в земле языческие духи прусской земли, а Рагнит, Страж земли, придавливает их своей мощью, не давая поднять змеиные головки...
хостинг изображений gif
upload
хостинг фото
хостинг картинок для форумов
фотохостинг бесплатно
куда залить картинку
Сильно разрушенный, израненный, он по-прежнему невероятно красив, и кажется – пока Рагнит стоит, Зло не сможет победить.
Поразило множество котов, гуляющих, питающихся и просто спящих вокруг замка. Кажется, здесь собралось большинство всех котов Пруссии. Без сомнений, это самое необычное и значительное место, в котором мне довелось побывать за всю жизнь.
И, как прежде, внизу стремительно течет Неман, за которым лежит литовская земля.
хостинг картинок bmp
Замок Георгенбург (п. Маёвка)
Путешествие по средневековым замкам без мистики – нарушение законов жанра. Правда, ни о каких жанрах я по дороге от Рагнита в Георгенбург не думал, и поэтому не придал значения черной кошке, неторопливо, с достоинством перешедшей дорогу нашему «мерседесу» неподалеку от Георгенбурга, только попросил Дмитрия немного снизить на всякий случай скорость, и стал вспоминать, что я знаю о Георгенбурге.
Поначалу это был небольшой деревянный фольварк, построенный в 1337 году орденским рыцарем Хартманом фон Грумбахом на месте прусского городища, сожженного орденом еще в 1264 году. В 1350 г. Винрих фон Книпроде, тогда еще Великий Маршал ордена, распорядился построить на месте фольварка более серьезное вальное укрепление, которое спустя два года перешло во владение самбийского епископа Якобуса. И только после набега и разрушения в 1385 году замок был, наконец, отстроен в камне.
загрузить картинку
хостинг картинок бесплатный
хостинг изображений
Когда навигатор сообщил нам, что мы у цели, я сначала решил, что цель была задана неверно – слева от дороги маленькие современные домики и пустырь, справа высокий откос, поросший травой. И только задрав голову, я увидет на вершине откоса грандиозную цепочку фасадов, местами полностью укрытую, как одеялом, диким виноградом. Слева к откосу притулилась какая-то то ли мастерская, то ли кафе, то ли и то, и другое вместе. Справа откос становился немного более пологим, и завершался кирпичной аркадой. Туда мы и полезли. Добравшись до аркады, увидели продолжение подъема к пролому в стене, закрытому железной сеткой-рабицей. Дмитрий полез по осыпающейся россыпи из битого кирпича, чтобы попытаться сфотографировать через сетку внутренний двор замка, а я, вопреки логике, вместо того, чтобы его подождать, почему-то стал спускаться обратно к дороге. Проходившая внизу женщина меня окликнула:
- Эй, что вы там делаете?
- Фотографируем!
- Там нельзя лазать, опасно!
- А мы осторожно!
Когда до дороги осталось полтора метра, я споткнулся на ровном месте, и в прямом смысле рухнул к ногам женщины, оказавшейся вблизи молодой и очень красивой.
- Что у вас с коленкой? – спросила она, показывая на огромное пятно свежей земли на моих джинсах.
- А, ерунда, - ответил я, с энтузиазмом демонстрируя остатки глиняного пятна на другой штанине – А это мы вчера в Лохштедте были!
Хмыкнув, женщина уже спокойным тоном сказала, что снимать-то тут особо нечего. Я возразил тем, что прилетел на три дня из Москвы специально ради этого.
- Я имею в виду, что снаружи снимать нечего. Все интересное внутри замка.
- Кто бы сомневался...
- Ну так я и спрашиваю – интересно? И представилась – Ольга, ведьма замка Георгенбург.
- Дим, по-моему, нас приглашают в замок – сказал я спустившемуся сверху другу. – Тогда я оденусь соответственно. Вытащил из машины свой орденский плащ, и мы оказались там, куда даже не мечтали попасть.
хостинг картинок bmp
хостинг изображений png
бесплатный хостинг картинок
хостинг картинок
Ольга Рутковская, кроме должности замковой ведьмы, оказавшаяся журналистом местной газеты и сотрудником музея замка Георгенбург, провела нас по чердакам и подвалам, трапезным и кельям, показала экспозицию музея – склянки, пузырьки, флакончики и бутылки разных веков, железо – от обязательных в каждом прусском доме чугунных вафельниц и утюгов до настоящего, слегка помятого шапеля. Были и настоящие чудеса – спустившись в подземелье с кирпичными сводами, мы долго шли, не поднимаясь ни на ступеньку, пока не вышли к окошку, через которое увидели... дорогу и нашу машину далеко внизу. На прощание Ольга нам подарила по монетке 10 пфеннигов времен Кайзера Вильгельма I, но я еще не знал, что чудеса на этом закончились. Уже в Москве, при просмотре фотографий подземелий Георгенбурга, жена спроосила меня – А что это за яркое пятнышко в темноте? Увеличив изображение, я увидел язычок пламени свечи в ореоле. После увеличения яркости и контрастности стало видно, что ореол вытянут вдоль пламени, и чуть толще и ярче у его кончика, а сам язычок отклонен в сторону дыры в кирпичном дымоходе системы обогрева замка, проходящего сквозь подвальное помещение. С обратной стороны язычка проявился белесый туманный след, будто оставленный самой свечой. Друг-фотограф скептически назвал это бликом на линзе объектива. Может
быть, так и есть. А может, кто-то сопровождал нас там с невидимой глазами свечой в руке... Семисотлетний епископский замок хранит сотни тайн.
фотохостинг бесплатно
Напротив замка стоит небольшой современный дом, на табличке название улицы. Мне вдруг представилась картина: в полутемной комнате, освещенной свечами в роскошном канделябре, на столе лежит письмо, запечатанное восковой печатью. И рука Папы выводит лебединым пером на конверте адрес: улица Совхозная, замок Георгенбург, епископу...
загрузить картинку в интернет
Замок Инстербург (г. Черняховск)
Завершил наш второй день путешествия по XIV веку замок Инстербург. Построенный на месте прусской крепости Неттипен в 1336 году при Верховном Магистре Дитрихе фон Альтенбурге, Инстербург, занимая стратегически важное место в Надровии, до 1346 года был комтурским, а затем, после вхождения в состав Кёнигсбергского комтурства, перешел под управление пфлегеров. Из многочисленных гостей ордена, крестоносцев из Европы, останавливавшихся тут, самым знаменитым был, наверное, граф Генрих Дерби, будущий Король Англии Генрих IV, Здесь же в 1402 г. литовский князь Витовт очередной раз предал свою родину и своего двоюродного брата Ягайло, подписав договор с Верховным Магистром ордена Конрадом фон Юнгингеном.
хостинг фотографий
хостинг картинок для форумов
куда залить картинку
Во дворе замка готовилось празднование Последнего Звонка местных старшеклассников, тем не менее нам разрешили осмотреть остатки хохбурга и пригласили в музей. Обитатели замка, в особенности глава местных реконструкторов и учитель Школы Рыцарства Андрей и сотрудник музея, художник А.Смирнов посматривали на мой плащ с едва заметным неудовольствием – в Инстербурге силен дух патриотизма, и все его населяющие считают себя наследниками пруссов-надровов, к ордену же относятся как к непрошенному гостю-захватчику. Несмотря на это, прием нам был оказан если и не теплый, то безупречно вежливый.
Наступали сумерки, и по дороге в Кёнигсберг полил дождь, превратившийся вскоре в ливень. Мы не успели посмотреть лишь замок Тапиау, опасаясь нехватки времени. И даже это оказалось перстом судьбы, иначе мы неизбежно вымокли бы в Инстербурге. И уже не удивляло, что Кёнигсберг встретил нас закатным солнцем и золотом уходящих прочь облаков...
Кирха в Арнау (п. Родники)
Утром Дима заехал за мной, и мы отправились в Большое Путешествие практически через всю область. Первую остановку сделали сразу же за Калининградом, в поселке Родники (Арнау), где находится одна из немногих восстановленных кирх.
Перед кирхой, у дороги, надгробие с надписью «Прогрессивному государственному и политическому деятелю, ученику Канта, обер-президенту Восточной Пруссии первой половины XIX века».
Имя обер-президента, Теодора фон Шёна, на камне почему-то отсутствует.
загрузить картинку
хостинг картинок для форумов
Очень красивая кирха, построенная в 1364 году как католическая, затем ставшая лютеранской, сильно пострадала в войну, а в шестидесятые годы служила зернохранилищем. В девяностые годы на средства, собранные немецким культурным обществом «Кураториум Арнау» началось восстановление кирхи. Немного было выделено средств из областного и федерального бюджетов, и в 2008 году кирха в Арнау стала филиалом Калининградского историко-художественного музея. В здании продолжались работы по изучению и реставрации уникальных фресок XIV века, но внезапно, в 2010 году, кирха была передана РПЦ. Музейная экспозиция была немедленно убрана, кованый флюгер с покровительницей храма, Св. Катариной, снят и заменен крестом, а внутренние стены и своды покрашены белой краской.
Нетронутыми остались три маленьких фрагмента фресок, по официальной версии нынешних владельцев кирхи, это все, что было различимо. Проверить, так ли это, теперь невозможно.
фотохостинг бесплатно
залить картинку на форум
хостинг картинок bmp
Несмотря на идеальное состояние кирхи, уезжали мы оттуда с тяжелым чувством.
Замок Вальдау (п. Низовье)
Следующей остановкой стал замок Вальдау в поселке Низовье. Замок, заложенный в 1309 году на месте вальной крепости, находился на одной из главных дорог, между замком Таплакен и Кёнигсбергом, поэтому в нем часто останавливались Великие Маршалы и Верховные Магистры ордена.
После секуляризации орденских земель бывшим Верховным Магистром и первым герцогом Пруссии Альбрехтом фон Гогенцоллерном Вальдау множество раз перестраивался, пока не утратил практически все оборонительные элементы, и сейчас похож скорее на усадьбу, чем на орденский замок. Две мемориальные доски у входа в музей сообщают, что в 1805 году в замке был поэт, публицист и просветитель Максимилиан Шенкендорф, а «27 мая 1697 года под именем урядника Преображенского полка Петра Михайлова для встречи с Великим посольством в замок Вальдау прибыл Царь российский Петр I».
фотохостинг бесплатный
Кирха в Хайлигенвальде (п. Ушаково)
upload
Если бы я заснул в машине, и проснулся уже у кирхи Хайлигенвальде, я был бы совершенно уверен, что во сне умер, и по странному недоразумению попал в рай. Это чувство не оставляет меня до сих пор. Недаром немецкое название поселения в переводе означает «священный лес». К небольшой белой кирхе, с выступающими из стен разноцветными валунами «полевого камня», окруженной сиренью, шла дорожка от калитки, вдоль которой росли
молодые сосенки с хвоей, загнутой вверх, как длинные девичьи ресницы, с нежно-зелеными «свечками» побегов на ветках. Ласточки носились вокруг, едва не задевая наши носы крыльями. Сложно передать словами то ощущение тепла, уюта и чего-то такого, что начинаешь чувствовать себя пятилетним ребенком.
На наш вопрос, можно ли тут пофотографировать, откликнулся крепкий коренастый мужчина в рабочей одежде, представившийся Виктором, местным плотником.
хостинг картинок
хостинг изображений
Виктор показал нам все – следы проема 4х4 метра в задней стене храма, куда раньше въезжали грузовики с зерном, заделанного с помощью немецких благотворителей, обшитый стругаными досками свод (фантастическая акустика!), каменную купель, в которой крестились два десятка поколений жителей Хайлигенвальде, древнюю дубовую, окованную железом дверь. Виктор утверждает, что дверь та самая, уцелевшая с 1344 года, когда кирха была построена по указанию Великого Маршала ордена Винриха фон Книпроде, ставшего впоследствии Верховным Магистром, при котором орден достиг наивысшего расцвета.
Мы залезали по узкой лесенке на колокольню, ходили вокруг, и слушали, слушали Виктора, удивительного человека, своими руками с помощью односельчан возродившего кирху, которая сейчас выглядит так же, как во времена ордена. Пока у нее нет официального статуса – она не освящена ни как кирха, ни как православная церковь. Не считается кирха и музеем, хотя Виктор с помощью краеведов собрал небольшую, но интересную экспозицию. Иногда здесь устраивают концерты.
хостинг картинок для форумов
фотохостинг
image uploader
хостинг фото
Отсюда очень не хотелось уезжать, и даже когда мы выехали на трассу, я все еще оглядывался на белую башенку с острым шпилем.
Замок Таплакен (п. Талпаки)
Вскоре мы были на развилке дорог в поселке Талпаки, где кроме замка Таплакен Дмитрий обещал самые вкусные в мире чебуреки. Угадать замок в длинной двухэтажной постройке помог все тот же полевой камень, выступающий из оштукатуренных стен, да некоторые окна, сохранившие ширину бойниц. Местами проломы в стенах заложены кирпичом, в некоторые окна вместо стекол вставлены куски оргалита, а по занавескам на окнах можно догадаться, что в замке живут люди.
хостинг картинок для форумов
бесплатный хостинг картинок
Очень странное сочетание средневековой постройки и коммунального барака усиливается двориком с сараями, в котором сушится белье, гуляют куры во главе с огромным черным петухом и два коротко стриженных мальчишки играют в футбол. Буколическую картинку провинциальной жизни несколько нарушают возвышающиеся на заднем плане останки мощной крепостной стены и кирпичной башни со стрельчатой нишей не то двери, не то окна. То, что осталось от бывшей резиденции орденских камерариев можно увидеть, если обойти постройки с другой стороны и, раздвигая траву и преодолевая бурелом, подойти вплотную к зарослям кустарника и деревьев.
Только тут открываются участки мощной защитной стены, некогда окружавшей замок Таплакен. Замок не сдался времени и политическим переменам – толстые стены из камня не подвластны разрушению, и кажется, что замок, как не спустивший боевого флага корабль в морскую пучину, медленно уходит в землю.
загрузить картинку на сайт
хостинг изображений
image uploader
Пообедав в чебуречной «Талпаки» - а чебуреки и впрямь оказались необычными, причем не только по вкусу, но и по размерам – мы двинулись к главной цели нашего путешествия.
хостинг картинок без регистрации
Замок Рагнит (г. Неман)
Крепость пруссов-скаловов Раганита, обнаруженная отрядом фогта Самбии Дитриха фон Лиделау в 1277 г. на левом берегу Мемеля (Немана), была не только стратегически важным объектом, но и имела для скаловов сакральное значение. По преданию, здесь находился замок Рагайны, королевы великанов, пришедших со звезд. После неудачного штурма и осады, Раганита была взята со второй попытки и сожжена. В 1289 г. Ландмайстер Пруссии Майнхарт фон Кферфурт построил на месте Раганиты крепость с символическим названием Ландесхут – «Страж земли». Замок выдержал осады в 1290, 1295 и 1315гг., два пожара подряд в 1355 г., был перестроен в 1356г. Важность этого рубежа со временем только возрастала, и достигла максимума после объединения Польского Королевства с Великим Княжеством Литовским в 1386 году. В связи с этим замок, к которому вернулось прежнее название на немецкий лад, Рагнит, был отстроен заново неподалеку от предыдущего.
Казалось, я был готов к встрече с Рагнитом, но когда он внезапно вырос перед глазами, я просто оцепенел. И это – сейчас, когда замок окружен современными многоэтажными городскими домами. Какое же впечатление он производил на живших в XIV веке людей – поистине, мне не хватает воображения представить это. Почти физически я ощутил, как под тяжестью этой громады извиваются в земле языческие духи прусской земли, а Рагнит, Страж земли, придавливает их своей мощью, не давая поднять змеиные головки...
хостинг изображений gif
upload
хостинг фото
хостинг картинок для форумов
фотохостинг бесплатно
куда залить картинку
Сильно разрушенный, израненный, он по-прежнему невероятно красив, и кажется – пока Рагнит стоит, Зло не сможет победить.
Поразило множество котов, гуляющих, питающихся и просто спящих вокруг замка. Кажется, здесь собралось большинство всех котов Пруссии. Без сомнений, это самое необычное и значительное место, в котором мне довелось побывать за всю жизнь.
И, как прежде, внизу стремительно течет Неман, за которым лежит литовская земля.
хостинг картинок bmp
Замок Георгенбург (п. Маёвка)
Путешествие по средневековым замкам без мистики – нарушение законов жанра. Правда, ни о каких жанрах я по дороге от Рагнита в Георгенбург не думал, и поэтому не придал значения черной кошке, неторопливо, с достоинством перешедшей дорогу нашему «мерседесу» неподалеку от Георгенбурга, только попросил Дмитрия немного снизить на всякий случай скорость, и стал вспоминать, что я знаю о Георгенбурге.
Поначалу это был небольшой деревянный фольварк, построенный в 1337 году орденским рыцарем Хартманом фон Грумбахом на месте прусского городища, сожженного орденом еще в 1264 году. В 1350 г. Винрих фон Книпроде, тогда еще Великий Маршал ордена, распорядился построить на месте фольварка более серьезное вальное укрепление, которое спустя два года перешло во владение самбийского епископа Якобуса. И только после набега и разрушения в 1385 году замок был, наконец, отстроен в камне.
загрузить картинку
хостинг картинок бесплатный
хостинг изображений
Когда навигатор сообщил нам, что мы у цели, я сначала решил, что цель была задана неверно – слева от дороги маленькие современные домики и пустырь, справа высокий откос, поросший травой. И только задрав голову, я увидет на вершине откоса грандиозную цепочку фасадов, местами полностью укрытую, как одеялом, диким виноградом. Слева к откосу притулилась какая-то то ли мастерская, то ли кафе, то ли и то, и другое вместе. Справа откос становился немного более пологим, и завершался кирпичной аркадой. Туда мы и полезли. Добравшись до аркады, увидели продолжение подъема к пролому в стене, закрытому железной сеткой-рабицей. Дмитрий полез по осыпающейся россыпи из битого кирпича, чтобы попытаться сфотографировать через сетку внутренний двор замка, а я, вопреки логике, вместо того, чтобы его подождать, почему-то стал спускаться обратно к дороге. Проходившая внизу женщина меня окликнула:
- Эй, что вы там делаете?
- Фотографируем!
- Там нельзя лазать, опасно!
- А мы осторожно!
Когда до дороги осталось полтора метра, я споткнулся на ровном месте, и в прямом смысле рухнул к ногам женщины, оказавшейся вблизи молодой и очень красивой.
- Что у вас с коленкой? – спросила она, показывая на огромное пятно свежей земли на моих джинсах.
- А, ерунда, - ответил я, с энтузиазмом демонстрируя остатки глиняного пятна на другой штанине – А это мы вчера в Лохштедте были!
Хмыкнув, женщина уже спокойным тоном сказала, что снимать-то тут особо нечего. Я возразил тем, что прилетел на три дня из Москвы специально ради этого.
- Я имею в виду, что снаружи снимать нечего. Все интересное внутри замка.
- Кто бы сомневался...
- Ну так я и спрашиваю – интересно? И представилась – Ольга, ведьма замка Георгенбург.
- Дим, по-моему, нас приглашают в замок – сказал я спустившемуся сверху другу. – Тогда я оденусь соответственно. Вытащил из машины свой орденский плащ, и мы оказались там, куда даже не мечтали попасть.
хостинг картинок bmp
хостинг изображений png
бесплатный хостинг картинок
хостинг картинок
Ольга Рутковская, кроме должности замковой ведьмы, оказавшаяся журналистом местной газеты и сотрудником музея замка Георгенбург, провела нас по чердакам и подвалам, трапезным и кельям, показала экспозицию музея – склянки, пузырьки, флакончики и бутылки разных веков, железо – от обязательных в каждом прусском доме чугунных вафельниц и утюгов до настоящего, слегка помятого шапеля. Были и настоящие чудеса – спустившись в подземелье с кирпичными сводами, мы долго шли, не поднимаясь ни на ступеньку, пока не вышли к окошку, через которое увидели... дорогу и нашу машину далеко внизу. На прощание Ольга нам подарила по монетке 10 пфеннигов времен Кайзера Вильгельма I, но я еще не знал, что чудеса на этом закончились. Уже в Москве, при просмотре фотографий подземелий Георгенбурга, жена спроосила меня – А что это за яркое пятнышко в темноте? Увеличив изображение, я увидел язычок пламени свечи в ореоле. После увеличения яркости и контрастности стало видно, что ореол вытянут вдоль пламени, и чуть толще и ярче у его кончика, а сам язычок отклонен в сторону дыры в кирпичном дымоходе системы обогрева замка, проходящего сквозь подвальное помещение. С обратной стороны язычка проявился белесый туманный след, будто оставленный самой свечой. Друг-фотограф скептически назвал это бликом на линзе объектива. Может
быть, так и есть. А может, кто-то сопровождал нас там с невидимой глазами свечой в руке... Семисотлетний епископский замок хранит сотни тайн.
фотохостинг бесплатно
Напротив замка стоит небольшой современный дом, на табличке название улицы. Мне вдруг представилась картина: в полутемной комнате, освещенной свечами в роскошном канделябре, на столе лежит письмо, запечатанное восковой печатью. И рука Папы выводит лебединым пером на конверте адрес: улица Совхозная, замок Георгенбург, епископу...
загрузить картинку в интернет
Замок Инстербург (г. Черняховск)
Завершил наш второй день путешествия по XIV веку замок Инстербург. Построенный на месте прусской крепости Неттипен в 1336 году при Верховном Магистре Дитрихе фон Альтенбурге, Инстербург, занимая стратегически важное место в Надровии, до 1346 года был комтурским, а затем, после вхождения в состав Кёнигсбергского комтурства, перешел под управление пфлегеров. Из многочисленных гостей ордена, крестоносцев из Европы, останавливавшихся тут, самым знаменитым был, наверное, граф Генрих Дерби, будущий Король Англии Генрих IV, Здесь же в 1402 г. литовский князь Витовт очередной раз предал свою родину и своего двоюродного брата Ягайло, подписав договор с Верховным Магистром ордена Конрадом фон Юнгингеном.
хостинг фотографий
хостинг картинок для форумов
куда залить картинку
Во дворе замка готовилось празднование Последнего Звонка местных старшеклассников, тем не менее нам разрешили осмотреть остатки хохбурга и пригласили в музей. Обитатели замка, в особенности глава местных реконструкторов и учитель Школы Рыцарства Андрей и сотрудник музея, художник А.Смирнов посматривали на мой плащ с едва заметным неудовольствием – в Инстербурге силен дух патриотизма, и все его населяющие считают себя наследниками пруссов-надровов, к ордену же относятся как к непрошенному гостю-захватчику. Несмотря на это, прием нам был оказан если и не теплый, то безупречно вежливый.
Наступали сумерки, и по дороге в Кёнигсберг полил дождь, превратившийся вскоре в ливень. Мы не успели посмотреть лишь замок Тапиау, опасаясь нехватки времени. И даже это оказалось перстом судьбы, иначе мы неизбежно вымокли бы в Инстербурге. И уже не удивляло, что Кёнигсберг встретил нас закатным солнцем и золотом уходящих прочь облаков...
Helfen — Wehren — Heilen
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Третий день был особенно сжат – в 17.55 улетал мой самолет, а назавтра в 8.00 я уже должен был быть на работе. К моменту, когда Дмитрий за мной заехал, я уже выписался из гостиницы и курил у подъезда сигарету за сигаретой, ведь на Бальге меня ждала встреча с Анатолием Павловичем Бахтиным!
Замок Бальга
Замок Бальга занимает в истории завоевания Пруссии особое место. В давние времена здесь был остров, на котором стояла прусская крепость Хонеда, по преданию, основанная в VI веке легендарным королем Вайдевутом, основоположником прусской племенной самоидентификации. Со временем пролив, отделяющий Хонеду от материка, зарос и превратился в болото, что не сказалось на неприступности крепости – единственной дорогой была гать, проложенная по топи. Первая попытка завладеть Хонедой окончилась для воинов ордена трагически. Два года ушло на то, чтобы наконец овладеть ею, и выстроенный на этом месте замок Бальга, названный по имени Германа фон Балька, первого ландмайстера Пруссии, на долгие годы стал главным форпостом для продвижения ордена на восток и север Пруссии. Здесь была резиденция папского легата, епископа Вильгельма Моденского, великого политика и интригана, решавшего непростую задачу разделения земель и властных полномочий между орденом, князьями Мазовии и рижским епископом, а также создания епископств внутри орденских земель. Бальга стала базой для крестового похода Короля Чехии Пржемысла Отакара II, завершившегося основанием Кёнигсберга. Пост комтура Бальги был карьерной ступенькой многих Великих Маршалов и Верховных Магистров ордена, и лишь после Альбрехта фон Гогенцоллерна, прекратившего в 1525 году существование орденского государства в Пруссии, Бальга стала постепенно приходить в упадок.
хостинг картинок
куда залить картинку
залить картинку на форум
хостинг картинок без регистрации
фотохостинг png
фотохостинг бесплатно
Сегодня здесь высятся лишь кирпичные руины единственного уцелевшего здания хохбурга, да под густыми зарослями выступают мощные каменные стены, местами срывающиеся в глубокие рвы. Часть замка уже стала добычей подступающего залива Фришес Хаф, к берегу которого ведет крутая лестница из полевого камня, восстановленная А.П.Бахтиным и волонтерами в последние годы. На середине этой лестницы и произошла наша встреча с Анатолием Павловичем. Мы сидели с ним на скамейке у подножия Бальги, пили кофе из его термоса и говорили про орден. Это было как во сне, впрочем, вся трехдневная поездка мне сейчас иногда кажется сном. Наверное, в этот день у Анатолия Павловича вообще не осталось бы времени на свои дела, так как вопросов к нему у меня было запасено на много часов, но остатки совести и приближающееся время отлета спасли день Бахтина для более важных дел. Уезжал я с Бальги с горстью мелких кусочков янтаря, который мне на память собрал на берегу залива Дима, пока я мучил вопросами Анатолия Павловича.
фотохостинг png
upload
Замок Бранденбург (п. Ушаково)
Когда мы уже ехали в сторону Кёнигсберга и аэропорта, слева за домами вдруг мельенула кирпичная стена. Стоп! – заорал я. Там замок! Свернув с дороги и проехав пару сортен метров, мы действительно увидели некогда величественные и мрачноватые стены.
- Что это? – спросил я.
- Не знаю, ответил Дима, сейчас посмотрю в навигаторе. И внезапно севшим голосом произнес:
- Это Брандербург...
загрузить картинку в интернет
хостинг картинок без регистрации
загрузить картинку на сайт
А моя способность удивляться уже давно отключилась. Я помнил, что замок Бранденбург не попадает в наш маршрут, успел смириться с этим, но когда он будто сам встал на нашем пути, после всех чудес, сопровождавших нас три дня, я воспринял это как что-то естественное.
Времени оставалось мало, но обосновавшиеся в замке местные реконструкторы снова пришли на помощь. Я успел даже спуститься в одно из подземелий замка, и дотронуться рукой до низкого кирпичного свода. Может быть, именно здесь долгие годы был в заточении Генрих фон Плауэн, прежде чем обрести свободу в Лохштедте, с которого началось мое путешествие в XIV век.
хостинг картинок
хостинг картинок bmp
Напоследок нам показали кирпич, найденный при разборе завалов. Семь столетий назад мастера выложили его на просушку перед обжигом, и по сырой глине пробежал ребенок. И след маленькой босой ножки, пройдя через века, будто соединил нас с далеким прошлым.
image uploader
Дмитрий Остапчук, без его жертвенной помощи я не увидел бы и десятой доли того, о чем попытался рассказать здесь, не познакомился бы с Иваном из Шаакена, Виктором из Хайлигенвальде, Ольгой из Георгенбурга и другими замечательными людьми, живущими на этой замечательной земле.
фото хостинг
Я снова сижу у окна Boeing-737-500. После взлета самолет сдвоенным разворотом выходит на курс, и я еще раз вижу, уже вдалеке, башенки Шаакена. И перед тем, как плотная кучевая облачность закрыла землю, я успел разглядеть вдалеке ниточку Немана и излучину, на которой в дымке стоит Страж Земли Рагнит.
Пруссия – Москва, май-июнь 2015.
Фото Дмитрий Колесник, Дмитрий Остапчук, Сергей Евстратов
При подготовке поездки и написании этого очерка неоценимую помощь оказала книга А.П.Бахтина «Замки и укрепления Немецкого ордена в северной части Восточной Пруссии».
Третий день был особенно сжат – в 17.55 улетал мой самолет, а назавтра в 8.00 я уже должен был быть на работе. К моменту, когда Дмитрий за мной заехал, я уже выписался из гостиницы и курил у подъезда сигарету за сигаретой, ведь на Бальге меня ждала встреча с Анатолием Павловичем Бахтиным!
Замок Бальга
Замок Бальга занимает в истории завоевания Пруссии особое место. В давние времена здесь был остров, на котором стояла прусская крепость Хонеда, по преданию, основанная в VI веке легендарным королем Вайдевутом, основоположником прусской племенной самоидентификации. Со временем пролив, отделяющий Хонеду от материка, зарос и превратился в болото, что не сказалось на неприступности крепости – единственной дорогой была гать, проложенная по топи. Первая попытка завладеть Хонедой окончилась для воинов ордена трагически. Два года ушло на то, чтобы наконец овладеть ею, и выстроенный на этом месте замок Бальга, названный по имени Германа фон Балька, первого ландмайстера Пруссии, на долгие годы стал главным форпостом для продвижения ордена на восток и север Пруссии. Здесь была резиденция папского легата, епископа Вильгельма Моденского, великого политика и интригана, решавшего непростую задачу разделения земель и властных полномочий между орденом, князьями Мазовии и рижским епископом, а также создания епископств внутри орденских земель. Бальга стала базой для крестового похода Короля Чехии Пржемысла Отакара II, завершившегося основанием Кёнигсберга. Пост комтура Бальги был карьерной ступенькой многих Великих Маршалов и Верховных Магистров ордена, и лишь после Альбрехта фон Гогенцоллерна, прекратившего в 1525 году существование орденского государства в Пруссии, Бальга стала постепенно приходить в упадок.
хостинг картинок
куда залить картинку
залить картинку на форум
хостинг картинок без регистрации
фотохостинг png
фотохостинг бесплатно
Сегодня здесь высятся лишь кирпичные руины единственного уцелевшего здания хохбурга, да под густыми зарослями выступают мощные каменные стены, местами срывающиеся в глубокие рвы. Часть замка уже стала добычей подступающего залива Фришес Хаф, к берегу которого ведет крутая лестница из полевого камня, восстановленная А.П.Бахтиным и волонтерами в последние годы. На середине этой лестницы и произошла наша встреча с Анатолием Павловичем. Мы сидели с ним на скамейке у подножия Бальги, пили кофе из его термоса и говорили про орден. Это было как во сне, впрочем, вся трехдневная поездка мне сейчас иногда кажется сном. Наверное, в этот день у Анатолия Павловича вообще не осталось бы времени на свои дела, так как вопросов к нему у меня было запасено на много часов, но остатки совести и приближающееся время отлета спасли день Бахтина для более важных дел. Уезжал я с Бальги с горстью мелких кусочков янтаря, который мне на память собрал на берегу залива Дима, пока я мучил вопросами Анатолия Павловича.
фотохостинг png
upload
Замок Бранденбург (п. Ушаково)
Когда мы уже ехали в сторону Кёнигсберга и аэропорта, слева за домами вдруг мельенула кирпичная стена. Стоп! – заорал я. Там замок! Свернув с дороги и проехав пару сортен метров, мы действительно увидели некогда величественные и мрачноватые стены.
- Что это? – спросил я.
- Не знаю, ответил Дима, сейчас посмотрю в навигаторе. И внезапно севшим голосом произнес:
- Это Брандербург...
загрузить картинку в интернет
хостинг картинок без регистрации
загрузить картинку на сайт
А моя способность удивляться уже давно отключилась. Я помнил, что замок Бранденбург не попадает в наш маршрут, успел смириться с этим, но когда он будто сам встал на нашем пути, после всех чудес, сопровождавших нас три дня, я воспринял это как что-то естественное.
Времени оставалось мало, но обосновавшиеся в замке местные реконструкторы снова пришли на помощь. Я успел даже спуститься в одно из подземелий замка, и дотронуться рукой до низкого кирпичного свода. Может быть, именно здесь долгие годы был в заточении Генрих фон Плауэн, прежде чем обрести свободу в Лохштедте, с которого началось мое путешествие в XIV век.
хостинг картинок
хостинг картинок bmp
Напоследок нам показали кирпич, найденный при разборе завалов. Семь столетий назад мастера выложили его на просушку перед обжигом, и по сырой глине пробежал ребенок. И след маленькой босой ножки, пройдя через века, будто соединил нас с далеким прошлым.
image uploader
Дмитрий Остапчук, без его жертвенной помощи я не увидел бы и десятой доли того, о чем попытался рассказать здесь, не познакомился бы с Иваном из Шаакена, Виктором из Хайлигенвальде, Ольгой из Георгенбурга и другими замечательными людьми, живущими на этой замечательной земле.
фото хостинг
Я снова сижу у окна Boeing-737-500. После взлета самолет сдвоенным разворотом выходит на курс, и я еще раз вижу, уже вдалеке, башенки Шаакена. И перед тем, как плотная кучевая облачность закрыла землю, я успел разглядеть вдалеке ниточку Немана и излучину, на которой в дымке стоит Страж Земли Рагнит.
Пруссия – Москва, май-июнь 2015.
Фото Дмитрий Колесник, Дмитрий Остапчук, Сергей Евстратов
При подготовке поездки и написании этого очерка неоценимую помощь оказала книга А.П.Бахтина «Замки и укрепления Немецкого ордена в северной части Восточной Пруссии».
вторник, 23 июня 2015
Helfen — Wehren — Heilen
Вот что я привез с собой из своей первой поездки в Пруссию.
Сувениры из Шаакена - маленький замок и фигурка Верховного Магистра Ульриха фон Юнгингена. Его приверженность рыцарскому кодексу чести оказалась несовместима с теми историческими условиями, в которые поставила его судьба, и тагедия Танненберга теперь навсегда связана с его именем.
.
Монетка 10 пфеннигов 1876 года - подарок "ведьмы замка Георгенбург" Ольги Рутковской.
И самое ценное - подарок залива Фришес Хаф (и Димы Остапчука)) - кусочки янтаря и обточенный водами залива осколок кирпича с берега Бальги, и с противоположного берега того же залива - два осколка кирпича с того места, где стоял когда-то Лохштедт. Кто знает - может быть, когда-то до этого кирпича дотрагивалась рука Генриха фон Плауэна...
Это не вандализм - кирпичная крошка россыпью покрывает склон холма, на котором стоял замок. От самого замка остались лишь ямы с фрагментами каменной и кирпичной кладки..
Сувениры из Шаакена - маленький замок и фигурка Верховного Магистра Ульриха фон Юнгингена. Его приверженность рыцарскому кодексу чести оказалась несовместима с теми историческими условиями, в которые поставила его судьба, и тагедия Танненберга теперь навсегда связана с его именем.
.
Монетка 10 пфеннигов 1876 года - подарок "ведьмы замка Георгенбург" Ольги Рутковской.
И самое ценное - подарок залива Фришес Хаф (и Димы Остапчука)) - кусочки янтаря и обточенный водами залива осколок кирпича с берега Бальги, и с противоположного берега того же залива - два осколка кирпича с того места, где стоял когда-то Лохштедт. Кто знает - может быть, когда-то до этого кирпича дотрагивалась рука Генриха фон Плауэна...
Это не вандализм - кирпичная крошка россыпью покрывает склон холма, на котором стоял замок. От самого замка остались лишь ямы с фрагментами каменной и кирпичной кладки..
понедельник, 15 июня 2015
Helfen — Wehren — Heilen
Солнечное затмение - явление, которое по современным представлениям, обращало средневековый люд в трепет. Но вот что по этому поводу написал брат Немецкого ордена, хронист Виганд из Марбурга:
"Тридцатого года (1330) это случилось, дня 16 июля, в день апостолов, после вечери и перед часом молитвы, которая Completorium зовется, затмилось солнце, и это осталось в головах многих бездельников."
Виганд из Марбурга "Новая Прусская хроника", М., Русская панорама, 2014г., стр. 25
Может быть, это отчасти объясняет тот факт, что замки, построенные орденом семь столетий назад все еще не хотят обращаться в пыль?
"Тридцатого года (1330) это случилось, дня 16 июля, в день апостолов, после вечери и перед часом молитвы, которая Completorium зовется, затмилось солнце, и это осталось в головах многих бездельников."
Виганд из Марбурга "Новая Прусская хроника", М., Русская панорама, 2014г., стр. 25
Может быть, это отчасти объясняет тот факт, что замки, построенные орденом семь столетий назад все еще не хотят обращаться в пыль?
среда, 27 мая 2015
Helfen — Wehren — Heilen
Я вернулся из Северо-Восточной Пруссии.
Теперь я знаю, где лучшее место Земли.
Я знаю теперь, где на Земле есть кусочек рая - это сельская кирха Хайлигенвальде.
Я знаю, где силы Добра сдерживают Зло - это замок Рагнит, придавивший языческих духов Рагнеды (Рагайны) своей невероятной мощью, на берегу Мемеля (Немана).
Я не видел места красивее, чем окрестности замка Бальга на крутом берегу залива Фришес Хаф.
Я встретил Привидение замка Георгенбург, поднимался на башню замка Шаакен и спускался в подземелье замка Бранденбург.
Я был на руинах замка Лохштедт, где закончил свой жизненный путь великий Генрих фон Плауэн,
Эта земля помнит рыцарей Немецкого ордена в белых плащах с черными крестами.
Я оставил там свое сердце.
* * *
Когда я приду в себя после поездки, напишу тут подробный репортаж о трех самых удивительных днях в моей жизни. А пока - несколько фотографий.
Теперь я знаю, где лучшее место Земли.
Я знаю теперь, где на Земле есть кусочек рая - это сельская кирха Хайлигенвальде.
Я знаю, где силы Добра сдерживают Зло - это замок Рагнит, придавивший языческих духов Рагнеды (Рагайны) своей невероятной мощью, на берегу Мемеля (Немана).
Я не видел места красивее, чем окрестности замка Бальга на крутом берегу залива Фришес Хаф.
Я встретил Привидение замка Георгенбург, поднимался на башню замка Шаакен и спускался в подземелье замка Бранденбург.
Я был на руинах замка Лохштедт, где закончил свой жизненный путь великий Генрих фон Плауэн,
Эта земля помнит рыцарей Немецкого ордена в белых плащах с черными крестами.
Я оставил там свое сердце.
* * *
Когда я приду в себя после поездки, напишу тут подробный репортаж о трех самых удивительных днях в моей жизни. А пока - несколько фотографий.
пятница, 17 октября 2014
Helfen — Wehren — Heilen
Сегодня день идеальной погоды. Такой, какая бывает только в середине октября. Мягкий свет серого, богатого оттенками неба, черный асфальт и ветви деревьев, и яркая, контрастная золотая листва под ногами. Падают некрупные снежинки, а между ними летят невидимые капельки дождя. Их не видно, но слышно по потрескиванию и шороху листьев. Если вслушаться в этот шорох, он начинает казаться оглушительным. Везде, где я обычно езжу на автобусе, я сегодня шел пешком, и не мог наслушаться этого волшебного звука, не мог насмотреться на эти неповторимые краски, надышаться этим необыкновенным воздухом, одновременно свежим и пряным. Сегодня был мой день.
четверг, 18 сентября 2014
Helfen — Wehren — Heilen
19 сентября 1410 года Король Польши Владислав II Ягелло снял осаду замка Мариенбург, сведя результат победы в битве при Танненберге (Грюнвальде) к минимуму.
Польский писатель Генрик Сенкевич закончил свой исторический роман «Крестоносцы» победой польско-литовских союзных войск над армией Немецкого (Тевтонского) ордена в битве при Танненберге (польск. Грюнвальде). Эпилог романа заканчивается фразой
...а Збышко в расцвете сил и здоровья дождался той счастливой минуты, когда в одни ворота выезжал из Мальборка со слезами на глазах магистр крестоносцев, а в другие во главе войска въезжал польский воевода, дабы именем короля и королевства принять под свою руку город и весь край до седых волн Балтики.
Насчет расцвета сил и здоровья автор слукавил: действие романа начинается в 1399 году, а значит, Збышку из Богданца, бывшему в ту пору юным оруженосцем, в упомянутую в эпилоге «счастливую минуту» было никак не меньше... 75 лет!
Почему же, нанеся сокрушительное поражение войску Тевтонского ордена, Польская Корона распространила свою власть на орденские земли лишь спустя полвека после победы? Попробуем найти ответ на это в том же источнике, каким пользовался Г.Сенкевич, в летописи польского хрониста Яна Длугоша, отец которого был участником знаменитой битвы, а он сам – свидетелем всех событий, за ней последовавших.
Итак, к вечеру 15 июля 1410 года завершилось одно из самых масштабных и кровопролитных сражений средневековья. В бою пало все верховное руководство Ордена, а тысячи рыцарей и солдат были взяты в плен. Чрезвычайно боявшийся сражения, и до конца не веривший в успех Владислав II Ягелло – до конца битвы в обозе наготове стоял отряд отборной рыцарской конницы личной охраны короля, а до самого Кракова были заблаговременно расставлены подставы лошадей на случай бегства – ошалев от успеха, приказал немедленно начать пир. За шумом торжества не слышно было стонов раненых и умирающих воинов обеих сторон, оставленных на поле боя на произвол судьбы. Лишь утром начались поиски выживших и оказание им помощи, к утру многие погибли от ран и переохлаждения под шедшим всю ночь дождем. Но это не омрачило радости победы, и пир продолжался еще два дня, после которых Ягелло, вняв, наконец, советам воевод, решил двинуться к беззащитной столице Ордена Мариенбургу (польск. Мальборк), находившейся всего в 90 км от Танненберга. Однако противиться желанию насладиться триумфом было выше сил литовского князя Ягайло, ставшего волей судьбы польским королем. Прибыв к городу Гогенштайну, Владислав II отверг посольство местного епископа, просившего не подвергать город разграблению, и потребовал, чтобы епископ лично пришел с поклоном и официально передал город со всем его достоянием Польской Короне. Подобные церемонии происходили по всему пути до Мариенбурга, и в результате союзное войско увидело стены столицы Ордена лишь к вечеру 25 июля.
Тем временем, оставленный с небольшим отрядом для защиты тыла в замке Швеце комтур Генрих фон Плауэн, получив печальные вести с поля битвы, не стал терять и часа. Проявив немыслимую для Ордена инициативу, фон Плауэн бросил на произвол судьбы Швеце, и собрав всех своих воинов и мужчин из местного населения, немедленно выступил к Мариенбургу, энергично рассылая по дороге гонцов с приказами выступить на защиту столицы во все владения Ордена в германии и Ливонии, попросил помощи и у моряков Данцига (польск. Гданьск). Не обладая верховной властью, комтур не мог быть уверен в том, что его приказы будут восприняты, но сработала черта немецкого характера – если есть приказ, его следует выполнить! Эта решительность спасла не только Мариенбург, но и само государство Немецкого ордена. Прибыв в замок, комтур обнаружил там полсотни деморализованных и паникующих защитников. Приняв ответственность на себя, фон Плауэн без сна и отдыха занялся подготовкой к осаде, заразив своей неукротимой, так вовремя проявившейся энергией всех, кто по его зову явился в Мариенбург.
К приходу польско-литовской армии город был сожжен дотла, дабы не давать укрытия врагу, все жители его укрыты в стенах неприступного замка, защитники организованы, кладовые и арсеналы полны, и в замке царила железная орденская дисциплина и высокий боевой дух.
26 июля, после незначительных стычек на руинах города, началась осада. Окружив замок, Владислав II Ягелло и Витовт разместили вокруг него захваченную при Танненберге артиллерию (причем батарея тяжелых бомбард по приказу Владислава II была обустроена в городской церкви!), и начали планомерный обстрел замка.
Гарнизон отвечал неожиданными, но очень эффективными вылазками, в которых особо отличились яростно и жестоко бившиеся моряки Данцига. Очень скоро, несмотря на трагизм, осада стала приобретать какие-то гротескные формы. Погнавшись за совершившими успешную вылазку тевтонами, польские рыцари попытались ворваться в замок на плечах противника. Ян Длугош пишет:
Чтобы отбросить преследователей, враги обрушивают стену замка, поврежденную королевскими бомбардами; при падении этой громады задавило многих польских рыцарей. Ловчему сандомежскому Петру из Олесницы ударами камней так сильно помяло шлем, что последний можно было снять с головы лишь с помощью кузнечных молотов.
Не менее живописны и кинематографичны были и другие эпизоды эпической осады. Слово Длугошу:
Так, через несколько дней враги произвели вылазку из замка, напав на рыцарей земли Велюньской, которые не особенно старательно охраняли бомбарды; им удалось взять в плен одного начальника, многих они ранили и повредили несколько бомбард. Еще немного позднее, когда такую же стражу несла хоругвь князя Мазовии Януша, бомбарда при своем откате ударила в стену сожженного в городе каменного дома; стена, отвалившись, раздавила своей тяжестью двадцать рыцарей, стоявших под ней.
Генрих фон Плауэн, назначенный собранным в осажденном замке Капитулом исполняющим обязанности Магистра, пришел к Владиславу II с предложением мира, обещая в обмен за снятие осады возвращение Польше Померании, Кульмской и Михаловской земель.
Уверившийся в собственном величии Владислав-Ягелло в крайне высокомерной форме отказал Магистру, предложив немедленную капитуляцию Мариенбурга и всей Пруссии. Сдержанный Генрих фон Плауэн поблагодарил польского короля, сказав, что испытанное им унижение искупает вину перед Польшей, если таковая и была на Ордене, и отныне считает себя свободным от каких-либо обязательств, с чем и отбыл в замок. На многих польских вельмож этот инцидент произвел тяжкое впечатление, и начались разговоры о том, что удача, так долго сопровождавшая поляков, может оставить их.
Тем временем ситуация в лагере ухудшалась с каждым днем. Свезенное со всех ближайших окрестностей продовольствие в таком количестве и разнообразии, какого в жизни не видели не только литовские, но и польские воины, начало портиться, от разлагающихся объедков и павших лошадей начал исходить страшный запах, полчища мух доставляли мучения всему лагерю, а король Владислав продолжал раздавать орденские земли польским рыцарям, ожидая со дня на день капитуляции гарнизона Мариенбурга.
Узнав о приближении отряда Магистра Ливонии, под предлогом остановить его, Витовт помчался навстречу орденскому подкреплению, и немедленно в очередной раз предал своего кузена Владислава, заключив с Магистром Ливонии Германом тайную сделку. Опасаясь того, что Владислав на волне успеха вновь отнимет у него литовское княжение, Витовт заручился поддержкой Ордена в обмен на помощь в пропуске Магистра Ливонии со свитой в Мариенбург для консультаций. Консультации завершились уходом делегации, в которую затесался престарелый брат-священник, тайно вынесший из замка 30 000 золотых для оплаты наемного войска. Догадывавшийся о перспективах неглупый Витовт, под предлогом того, что непривычное к изобилию литовское войско поголовно страдает неудержимой диареей, заявил о немедленном уходе в Литву. Теперь уже Владислав-Ягелло предложил фон Плауэну пересмотреть условия заключения мира, но получил категорический отказ. Ливония и Германия уже готовили войска для освобождения Мариенбурга, и почва под ногами Ягелло стала зыбкой. Когда же вслед за литовцами Витовта ушли со своими хоругвями мазовецкие князья Земовиты и Януш, а наемники все более настойчиво стали требовать платы, Владислав II Ягелло решил, что пора снимать осаду, и как можно быстрее возвращаться в Польшу. За два месяца осады войско Владислава потеряло людей больше, чем в Грюнвальдской битве.
Сам процесс отступления не нарушил традиций этой своеобразной осады. Снова обратимся к беспристрастному Яну Длугошу:
Уже на полпути к славе он отступает, сняв осаду и возвращается на родину скорее в обличии побежденного, чем победителя. Это было явлено и ему самому в час его отступления зловещим знамением: когда королю подвели его коня, на котором он восседал в день великой битвы, конь громко заржал и начал рыть копытами землю; когда же король уже вкладывал ногу в стремя, конь внезапно упал, испустив дух
После такого финального аккорда отступление уже более походило на бегство. А Генрих фон Плауэн шел по пятам королевского войска, и восстанавливал по пути в городах, успевших присягнуть Владиславу II, власть Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского Дома в Иерусалиме. Вот почему, потерпев самое сокрушительное поражение в своей истории, Орден не потерял ни пяди своей земли, а великая победа Польши и Литвы едва не обернулась их поражением.
Цитаты по книге Ян Длугош Грюнвальдская битва, изд. Академии наук СССР, Москва-Ленинград 1962
Польский писатель Генрик Сенкевич закончил свой исторический роман «Крестоносцы» победой польско-литовских союзных войск над армией Немецкого (Тевтонского) ордена в битве при Танненберге (польск. Грюнвальде). Эпилог романа заканчивается фразой
...а Збышко в расцвете сил и здоровья дождался той счастливой минуты, когда в одни ворота выезжал из Мальборка со слезами на глазах магистр крестоносцев, а в другие во главе войска въезжал польский воевода, дабы именем короля и королевства принять под свою руку город и весь край до седых волн Балтики.
Насчет расцвета сил и здоровья автор слукавил: действие романа начинается в 1399 году, а значит, Збышку из Богданца, бывшему в ту пору юным оруженосцем, в упомянутую в эпилоге «счастливую минуту» было никак не меньше... 75 лет!
Почему же, нанеся сокрушительное поражение войску Тевтонского ордена, Польская Корона распространила свою власть на орденские земли лишь спустя полвека после победы? Попробуем найти ответ на это в том же источнике, каким пользовался Г.Сенкевич, в летописи польского хрониста Яна Длугоша, отец которого был участником знаменитой битвы, а он сам – свидетелем всех событий, за ней последовавших.
Итак, к вечеру 15 июля 1410 года завершилось одно из самых масштабных и кровопролитных сражений средневековья. В бою пало все верховное руководство Ордена, а тысячи рыцарей и солдат были взяты в плен. Чрезвычайно боявшийся сражения, и до конца не веривший в успех Владислав II Ягелло – до конца битвы в обозе наготове стоял отряд отборной рыцарской конницы личной охраны короля, а до самого Кракова были заблаговременно расставлены подставы лошадей на случай бегства – ошалев от успеха, приказал немедленно начать пир. За шумом торжества не слышно было стонов раненых и умирающих воинов обеих сторон, оставленных на поле боя на произвол судьбы. Лишь утром начались поиски выживших и оказание им помощи, к утру многие погибли от ран и переохлаждения под шедшим всю ночь дождем. Но это не омрачило радости победы, и пир продолжался еще два дня, после которых Ягелло, вняв, наконец, советам воевод, решил двинуться к беззащитной столице Ордена Мариенбургу (польск. Мальборк), находившейся всего в 90 км от Танненберга. Однако противиться желанию насладиться триумфом было выше сил литовского князя Ягайло, ставшего волей судьбы польским королем. Прибыв к городу Гогенштайну, Владислав II отверг посольство местного епископа, просившего не подвергать город разграблению, и потребовал, чтобы епископ лично пришел с поклоном и официально передал город со всем его достоянием Польской Короне. Подобные церемонии происходили по всему пути до Мариенбурга, и в результате союзное войско увидело стены столицы Ордена лишь к вечеру 25 июля.
Тем временем, оставленный с небольшим отрядом для защиты тыла в замке Швеце комтур Генрих фон Плауэн, получив печальные вести с поля битвы, не стал терять и часа. Проявив немыслимую для Ордена инициативу, фон Плауэн бросил на произвол судьбы Швеце, и собрав всех своих воинов и мужчин из местного населения, немедленно выступил к Мариенбургу, энергично рассылая по дороге гонцов с приказами выступить на защиту столицы во все владения Ордена в германии и Ливонии, попросил помощи и у моряков Данцига (польск. Гданьск). Не обладая верховной властью, комтур не мог быть уверен в том, что его приказы будут восприняты, но сработала черта немецкого характера – если есть приказ, его следует выполнить! Эта решительность спасла не только Мариенбург, но и само государство Немецкого ордена. Прибыв в замок, комтур обнаружил там полсотни деморализованных и паникующих защитников. Приняв ответственность на себя, фон Плауэн без сна и отдыха занялся подготовкой к осаде, заразив своей неукротимой, так вовремя проявившейся энергией всех, кто по его зову явился в Мариенбург.
К приходу польско-литовской армии город был сожжен дотла, дабы не давать укрытия врагу, все жители его укрыты в стенах неприступного замка, защитники организованы, кладовые и арсеналы полны, и в замке царила железная орденская дисциплина и высокий боевой дух.
26 июля, после незначительных стычек на руинах города, началась осада. Окружив замок, Владислав II Ягелло и Витовт разместили вокруг него захваченную при Танненберге артиллерию (причем батарея тяжелых бомбард по приказу Владислава II была обустроена в городской церкви!), и начали планомерный обстрел замка.
Гарнизон отвечал неожиданными, но очень эффективными вылазками, в которых особо отличились яростно и жестоко бившиеся моряки Данцига. Очень скоро, несмотря на трагизм, осада стала приобретать какие-то гротескные формы. Погнавшись за совершившими успешную вылазку тевтонами, польские рыцари попытались ворваться в замок на плечах противника. Ян Длугош пишет:
Чтобы отбросить преследователей, враги обрушивают стену замка, поврежденную королевскими бомбардами; при падении этой громады задавило многих польских рыцарей. Ловчему сандомежскому Петру из Олесницы ударами камней так сильно помяло шлем, что последний можно было снять с головы лишь с помощью кузнечных молотов.
Не менее живописны и кинематографичны были и другие эпизоды эпической осады. Слово Длугошу:
Так, через несколько дней враги произвели вылазку из замка, напав на рыцарей земли Велюньской, которые не особенно старательно охраняли бомбарды; им удалось взять в плен одного начальника, многих они ранили и повредили несколько бомбард. Еще немного позднее, когда такую же стражу несла хоругвь князя Мазовии Януша, бомбарда при своем откате ударила в стену сожженного в городе каменного дома; стена, отвалившись, раздавила своей тяжестью двадцать рыцарей, стоявших под ней.
Генрих фон Плауэн, назначенный собранным в осажденном замке Капитулом исполняющим обязанности Магистра, пришел к Владиславу II с предложением мира, обещая в обмен за снятие осады возвращение Польше Померании, Кульмской и Михаловской земель.
Уверившийся в собственном величии Владислав-Ягелло в крайне высокомерной форме отказал Магистру, предложив немедленную капитуляцию Мариенбурга и всей Пруссии. Сдержанный Генрих фон Плауэн поблагодарил польского короля, сказав, что испытанное им унижение искупает вину перед Польшей, если таковая и была на Ордене, и отныне считает себя свободным от каких-либо обязательств, с чем и отбыл в замок. На многих польских вельмож этот инцидент произвел тяжкое впечатление, и начались разговоры о том, что удача, так долго сопровождавшая поляков, может оставить их.
Тем временем ситуация в лагере ухудшалась с каждым днем. Свезенное со всех ближайших окрестностей продовольствие в таком количестве и разнообразии, какого в жизни не видели не только литовские, но и польские воины, начало портиться, от разлагающихся объедков и павших лошадей начал исходить страшный запах, полчища мух доставляли мучения всему лагерю, а король Владислав продолжал раздавать орденские земли польским рыцарям, ожидая со дня на день капитуляции гарнизона Мариенбурга.
Узнав о приближении отряда Магистра Ливонии, под предлогом остановить его, Витовт помчался навстречу орденскому подкреплению, и немедленно в очередной раз предал своего кузена Владислава, заключив с Магистром Ливонии Германом тайную сделку. Опасаясь того, что Владислав на волне успеха вновь отнимет у него литовское княжение, Витовт заручился поддержкой Ордена в обмен на помощь в пропуске Магистра Ливонии со свитой в Мариенбург для консультаций. Консультации завершились уходом делегации, в которую затесался престарелый брат-священник, тайно вынесший из замка 30 000 золотых для оплаты наемного войска. Догадывавшийся о перспективах неглупый Витовт, под предлогом того, что непривычное к изобилию литовское войско поголовно страдает неудержимой диареей, заявил о немедленном уходе в Литву. Теперь уже Владислав-Ягелло предложил фон Плауэну пересмотреть условия заключения мира, но получил категорический отказ. Ливония и Германия уже готовили войска для освобождения Мариенбурга, и почва под ногами Ягелло стала зыбкой. Когда же вслед за литовцами Витовта ушли со своими хоругвями мазовецкие князья Земовиты и Януш, а наемники все более настойчиво стали требовать платы, Владислав II Ягелло решил, что пора снимать осаду, и как можно быстрее возвращаться в Польшу. За два месяца осады войско Владислава потеряло людей больше, чем в Грюнвальдской битве.
Сам процесс отступления не нарушил традиций этой своеобразной осады. Снова обратимся к беспристрастному Яну Длугошу:
Уже на полпути к славе он отступает, сняв осаду и возвращается на родину скорее в обличии побежденного, чем победителя. Это было явлено и ему самому в час его отступления зловещим знамением: когда королю подвели его коня, на котором он восседал в день великой битвы, конь громко заржал и начал рыть копытами землю; когда же король уже вкладывал ногу в стремя, конь внезапно упал, испустив дух
После такого финального аккорда отступление уже более походило на бегство. А Генрих фон Плауэн шел по пятам королевского войска, и восстанавливал по пути в городах, успевших присягнуть Владиславу II, власть Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского Дома в Иерусалиме. Вот почему, потерпев самое сокрушительное поражение в своей истории, Орден не потерял ни пяди своей земли, а великая победа Польши и Литвы едва не обернулась их поражением.
Цитаты по книге Ян Длугош Грюнвальдская битва, изд. Академии наук СССР, Москва-Ленинград 1962
понедельник, 14 июля 2014
Helfen — Wehren — Heilen
15 июля 1410 года произошло одно из крупнейших сражений Средневековья, вошедшее в историю как Грюнвальд (Танненберг, Жальгирис).
Предыстория
К концу XIV века в Восточной Европе наиболее крупными политическими силами были Королевство Польское, Государство Немецкого (Тевтонского) ордена и Великое княжество Литовское. Сложившийся баланс был нарушен женитьбой литовского князя Ягайло на польской королеве Ядвиге.
В 1385 году между Польшей и Великим княжеством Литовским была заключена Кревская уния, Ягайло, принявший крещение по католическому обряду, был коронован на Польский трон под именем Владислав II Ягелло.
Орденская Пруссия оказалась с трех сторон окружена польско-литовским союзным государством. Владислав II рьяно взялся за крещение Литвы, сопровождая это гонениями на православных подданных (многие русские земли, включая Смоленск, входили в состав Великого княжества Литовского).
Несмотря на то, что после свержения с Литовского престола своим дядей Кейстутом Ягайло вернул себе Великое княжение с помощью (в том числе военной) Ордена, став Владиславом II, он начал выдвигать Ордену многочисленные претензии. Так, предметом многолетнего спора стала Добжинская земля, которую Владислав, князь Опольский, получил в лен от предшественника Ягелло на польском троне короля Казимира III. Ягелло потребовал возвращения Добжинской земли Польской Короне. Опольский князь сделать это отказался, не видя оснований, и после угроз Владислава-Ягелло продал землю Ордену за 40 000 флоринов. Ягелло начал требовать возвращения земли у Ордена, посольство к Верховному Магистру Конраду фон Юнгингену возглавила сама Королева Ядвига. Конрад фон Юнгинген выразил готовность передать землю Польше сразу после возвращения уплаченных за нее 40 000 флоринов. Ядвига, как пишет польский хронист Ян Длугош, назвала эти условия «несправедливыми», и польское посольство уехало «с враждебными чувствами и в сильном гневе».
Масла в огонь подливал и двоюродный брат Владислава-Ягайло, сын Кейстута Витовт, который дважды приносил присягу Ордену (что можно понять, так как его двоюродный брат Ягайло бросил в тюрьму и Кейстута, которого приказал умертвить, и самого Витовта, сумевшего из тюрьмы сбежать), получал под командование войско и замки, жег и грабил с их помощью Литву, а затем, сжигая отданные ему орденские замки и убив братьев-рыцарей, бывших под его началом, уходил... в ту же Литву. Второй переход был обусловлен обещанием Ягелло отдать Витовту Великое княжение на Литве, правда, без права наследования.
В 1405 году между Владиславом, Витовтом и Верховным Магистром Конрадом фон Юнгингеном был заключен договор, по которому Польше отходила Добжиньская земля (с уплатой пресловутых 40 000 флоринов), а Немецкому ордену часть Литвы, Самогития. Витовт со своим войском даже помог подчинить Самогитию (которую считал своей родиной) Ордену. Однако после смерти Конрада и избрания Верховным Магистром его брата Ульриха фон Юнгингена, Витовт поддержал восстание в Самогитии. Нарушил договор и Владислав II Ягелло, отправляя в Литву под видом продовольственной помощи оружие. Конфликт стал стремительно разрастаться.
Начало войны
После неудачных попыток заставить Ягелло и Витовта соблюдать подписанный ими договор или найти мирное решение, Ульрих фон Юнгинген объявил Королевству Польскому войну, и в августе 1409 года вторгся в польские земли, захватив Добжинь, Золоторыю и ряд других городов. Однако и Владислав, и Ульрих считали силы недостаточными, и до решительной битвы дело не дошло. В сентябре того же года было заключено 9-месячное перемирие, а избранный третейским судьей Король Чешский Вацлав вынес свое решение по урегулированию конфликта. Однако польская сторона нашла его неприемлемым и покинула Прагу. Стороны стали усиленно готовиться к битве.
По окончании перемирия, летом 1410 года польско-литовское войско, усиленное татарами, а также чешскими и венгерскими наемниками, вступило в Пруссию. Поход сопровождался грабежами и убийствами, в которых наиболее рьяно участвовали литовцы и татары. Особого размаха это достигло 7 июля в одной из мазурских областей, отданных Ордену в аренду. Вот что пишет польский хронист Ян Длугош:
«Литовцы и татары опустошали эту область, как вражескую, с варварской жестокостью убивая не только взрослых, но и отроков и даже младенцев, плачущих в колыбели. Других же с их матерями они насильно уводили в плен, как врагов и чужеземцев, хотя все жители этой области были людьми польского племени и языка»
Это возмутило даже польских и чешских рыцарей, которые потребовали от Владислава II и Витовта положить конец зверствам под угрозой покинуть лагерь.
Решающее сражение
14 июля фон Юнгинген узнал от беженцев о бесчинствах, и повел войско ночью, в грозу и ливень, навстречу противнику, расположившемуся лагерем близ селений Танненберг (Пихтовая гора) и Грюнефельд (Зеленое поле). Поляки были застигнуты врасплох, но орден не воспользовался этим. До полудня крестоносцы, и без того утомленные ночным маршем, простояли под солнцем в боевом порядке, ожидая построения войск Владислава II Ягелло и Витовта. Ягелло, укрывшись в шатре походного костела, простоял целых три молебна подряд, которые служили бывшие при нем епископы. Теряющий терпение Витовт, славший одного за другим гонцов к королю, наконец, явился в шатер сам, и потребовал от Владислава выйти к войску, и отдать наконец приказ о битве. Судя по тому, что Владислав II Ягелло выказывал намерения провести время битвы в обозе с отборным отрядом личной охраны, и приказал приготовить подставы лошадей до самого Кракова на случай бегства, он очень боялся предстоящего сражения, несмотря на огромный численный перевес своего войска. Нельзя сказать, что опасения были беспочвенны, так, посланный в обоз Миколай, Подканцлер Королевства Польского, встретил на пути чешских рыцарей хоругви Святого Георгия, намеревавшихся покинуть поле боя, и долго стыдил их, пока они не возвратились обратно.
Видя, что поляки медлят, фон Юнгинген послал Ягелло герольдов с двумя мечами в знак вызова на бой, и дал приказ отойти, чтобы освободить для противника пространство. Только в середине дня началась битва. Количество участников по разным источникам разнится на порядок, наиболее достоверными цифрами в результате анализа можно считать приблизительно 20 000 человек в войске Ордена (в котором было около 300 братьев-рыцарей Ордена, крестоносцы из европейских стран и несколько польских князей со своими хоругвями) и 30 000 поляков, литовцев, татар, чехов и венгров войска Владислава II. Среди литовского воинства Витовта были и три пеших русских полка из Смоленска.
Впервые в значительном количестве была применена артиллерия, которой располагал Орден, однако существенного урона она не нанесла, как и татарские лучники, и схватка продолжилась в ближнем бою. Левый фланг под командованием Великого маршала Фридриха фон Валленроде смял и обратил в бегство татар и литовцев, но преследуя их, оголил фланг. Смоленские полки устояли, и оказали мощное сопротивление, понеся колоссальные потери. Основная битва происходила на правом фланге и в центре, где линии сменяли друг друга. Под напором тяжелой орденской конницы поляки начали отступать, и в какой-то момент на землю пало Королевское Знамя. Но резервные хоругви нанесли удар по открытому левому флангу. Ульрих фон Юнгинген в последней попытке переломить ход боя с личным отрядом попытался пробиться к ставке короля, но был убит. Сказалось огромное численное превосходство, и окруженные тевтонские воины были убиты или взяты в плен. Возвратившийся отряд фон Валленроде попал в ловушку и также был уничтожен.
Ягелло приказал немедленно начать пир, никто не оказал помощи тысячам раненых обеих сторон, оставшихся на поле боя. Ночью шел дождь, и к утру большинство раненых умерло от ран и переохлаждения.
Итоги
Орден потерпел сокрушительное поражение, погибли лучшие рыцари Ордена, и практически все командование Ордена во главе с Верховным Магистром Ульрихом фон Юнгингеном, включая Великого Маршала Фридриха фон Валленроде и Великого Комтура Конрада фон Лихтенштейна. Три дня пировали победители, если бы они сразу двинулись на столицу Ордена Мариенбург, оставленный практически без гарнизона, гибель Ордена была бы неизбежной, однако Ягелло упустил шанс, а с ним и победу. Комтур небольшого замка Швеце Генрих фон Плауэн взял на себя командование, успел собрать в Мариенбурге мощный гарнизон и выдержал двухмесячную осаду, а получив подкрепления из Ливонии и Германии, изгнал поляков из Пруссии. 1 февраля 1411 года в Торне был подписан мирный договор, восстанавливающий территориальное статус-кво. Все же поражение при Танненберге (Грюнвальде) обошлось Ордену дорого во всех смыслах. При любых обстоятельствах в традиции Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского Дома в Иерусалиме было вызволение из плена не только братьев Ордена, но и всех воинов, сражавшихся под его знаменами. За освобождение тысяч рыцарей Орден заплатил столько, сколько пожелали Владислав II Ягелло и Витовт, а пожелали они очень, очень много.
Экономическая мощь орденского государства была подорвана, но потребовалось еще 55 лет, чтобы принудить Орден к вассальной зависимости от Польской Короны.
Предыстория
К концу XIV века в Восточной Европе наиболее крупными политическими силами были Королевство Польское, Государство Немецкого (Тевтонского) ордена и Великое княжество Литовское. Сложившийся баланс был нарушен женитьбой литовского князя Ягайло на польской королеве Ядвиге.
В 1385 году между Польшей и Великим княжеством Литовским была заключена Кревская уния, Ягайло, принявший крещение по католическому обряду, был коронован на Польский трон под именем Владислав II Ягелло.
Орденская Пруссия оказалась с трех сторон окружена польско-литовским союзным государством. Владислав II рьяно взялся за крещение Литвы, сопровождая это гонениями на православных подданных (многие русские земли, включая Смоленск, входили в состав Великого княжества Литовского).
Несмотря на то, что после свержения с Литовского престола своим дядей Кейстутом Ягайло вернул себе Великое княжение с помощью (в том числе военной) Ордена, став Владиславом II, он начал выдвигать Ордену многочисленные претензии. Так, предметом многолетнего спора стала Добжинская земля, которую Владислав, князь Опольский, получил в лен от предшественника Ягелло на польском троне короля Казимира III. Ягелло потребовал возвращения Добжинской земли Польской Короне. Опольский князь сделать это отказался, не видя оснований, и после угроз Владислава-Ягелло продал землю Ордену за 40 000 флоринов. Ягелло начал требовать возвращения земли у Ордена, посольство к Верховному Магистру Конраду фон Юнгингену возглавила сама Королева Ядвига. Конрад фон Юнгинген выразил готовность передать землю Польше сразу после возвращения уплаченных за нее 40 000 флоринов. Ядвига, как пишет польский хронист Ян Длугош, назвала эти условия «несправедливыми», и польское посольство уехало «с враждебными чувствами и в сильном гневе».
Масла в огонь подливал и двоюродный брат Владислава-Ягайло, сын Кейстута Витовт, который дважды приносил присягу Ордену (что можно понять, так как его двоюродный брат Ягайло бросил в тюрьму и Кейстута, которого приказал умертвить, и самого Витовта, сумевшего из тюрьмы сбежать), получал под командование войско и замки, жег и грабил с их помощью Литву, а затем, сжигая отданные ему орденские замки и убив братьев-рыцарей, бывших под его началом, уходил... в ту же Литву. Второй переход был обусловлен обещанием Ягелло отдать Витовту Великое княжение на Литве, правда, без права наследования.
В 1405 году между Владиславом, Витовтом и Верховным Магистром Конрадом фон Юнгингеном был заключен договор, по которому Польше отходила Добжиньская земля (с уплатой пресловутых 40 000 флоринов), а Немецкому ордену часть Литвы, Самогития. Витовт со своим войском даже помог подчинить Самогитию (которую считал своей родиной) Ордену. Однако после смерти Конрада и избрания Верховным Магистром его брата Ульриха фон Юнгингена, Витовт поддержал восстание в Самогитии. Нарушил договор и Владислав II Ягелло, отправляя в Литву под видом продовольственной помощи оружие. Конфликт стал стремительно разрастаться.
Начало войны
После неудачных попыток заставить Ягелло и Витовта соблюдать подписанный ими договор или найти мирное решение, Ульрих фон Юнгинген объявил Королевству Польскому войну, и в августе 1409 года вторгся в польские земли, захватив Добжинь, Золоторыю и ряд других городов. Однако и Владислав, и Ульрих считали силы недостаточными, и до решительной битвы дело не дошло. В сентябре того же года было заключено 9-месячное перемирие, а избранный третейским судьей Король Чешский Вацлав вынес свое решение по урегулированию конфликта. Однако польская сторона нашла его неприемлемым и покинула Прагу. Стороны стали усиленно готовиться к битве.
По окончании перемирия, летом 1410 года польско-литовское войско, усиленное татарами, а также чешскими и венгерскими наемниками, вступило в Пруссию. Поход сопровождался грабежами и убийствами, в которых наиболее рьяно участвовали литовцы и татары. Особого размаха это достигло 7 июля в одной из мазурских областей, отданных Ордену в аренду. Вот что пишет польский хронист Ян Длугош:
«Литовцы и татары опустошали эту область, как вражескую, с варварской жестокостью убивая не только взрослых, но и отроков и даже младенцев, плачущих в колыбели. Других же с их матерями они насильно уводили в плен, как врагов и чужеземцев, хотя все жители этой области были людьми польского племени и языка»
Это возмутило даже польских и чешских рыцарей, которые потребовали от Владислава II и Витовта положить конец зверствам под угрозой покинуть лагерь.
Решающее сражение
14 июля фон Юнгинген узнал от беженцев о бесчинствах, и повел войско ночью, в грозу и ливень, навстречу противнику, расположившемуся лагерем близ селений Танненберг (Пихтовая гора) и Грюнефельд (Зеленое поле). Поляки были застигнуты врасплох, но орден не воспользовался этим. До полудня крестоносцы, и без того утомленные ночным маршем, простояли под солнцем в боевом порядке, ожидая построения войск Владислава II Ягелло и Витовта. Ягелло, укрывшись в шатре походного костела, простоял целых три молебна подряд, которые служили бывшие при нем епископы. Теряющий терпение Витовт, славший одного за другим гонцов к королю, наконец, явился в шатер сам, и потребовал от Владислава выйти к войску, и отдать наконец приказ о битве. Судя по тому, что Владислав II Ягелло выказывал намерения провести время битвы в обозе с отборным отрядом личной охраны, и приказал приготовить подставы лошадей до самого Кракова на случай бегства, он очень боялся предстоящего сражения, несмотря на огромный численный перевес своего войска. Нельзя сказать, что опасения были беспочвенны, так, посланный в обоз Миколай, Подканцлер Королевства Польского, встретил на пути чешских рыцарей хоругви Святого Георгия, намеревавшихся покинуть поле боя, и долго стыдил их, пока они не возвратились обратно.
Видя, что поляки медлят, фон Юнгинген послал Ягелло герольдов с двумя мечами в знак вызова на бой, и дал приказ отойти, чтобы освободить для противника пространство. Только в середине дня началась битва. Количество участников по разным источникам разнится на порядок, наиболее достоверными цифрами в результате анализа можно считать приблизительно 20 000 человек в войске Ордена (в котором было около 300 братьев-рыцарей Ордена, крестоносцы из европейских стран и несколько польских князей со своими хоругвями) и 30 000 поляков, литовцев, татар, чехов и венгров войска Владислава II. Среди литовского воинства Витовта были и три пеших русских полка из Смоленска.
Впервые в значительном количестве была применена артиллерия, которой располагал Орден, однако существенного урона она не нанесла, как и татарские лучники, и схватка продолжилась в ближнем бою. Левый фланг под командованием Великого маршала Фридриха фон Валленроде смял и обратил в бегство татар и литовцев, но преследуя их, оголил фланг. Смоленские полки устояли, и оказали мощное сопротивление, понеся колоссальные потери. Основная битва происходила на правом фланге и в центре, где линии сменяли друг друга. Под напором тяжелой орденской конницы поляки начали отступать, и в какой-то момент на землю пало Королевское Знамя. Но резервные хоругви нанесли удар по открытому левому флангу. Ульрих фон Юнгинген в последней попытке переломить ход боя с личным отрядом попытался пробиться к ставке короля, но был убит. Сказалось огромное численное превосходство, и окруженные тевтонские воины были убиты или взяты в плен. Возвратившийся отряд фон Валленроде попал в ловушку и также был уничтожен.
Ягелло приказал немедленно начать пир, никто не оказал помощи тысячам раненых обеих сторон, оставшихся на поле боя. Ночью шел дождь, и к утру большинство раненых умерло от ран и переохлаждения.
Итоги
Орден потерпел сокрушительное поражение, погибли лучшие рыцари Ордена, и практически все командование Ордена во главе с Верховным Магистром Ульрихом фон Юнгингеном, включая Великого Маршала Фридриха фон Валленроде и Великого Комтура Конрада фон Лихтенштейна. Три дня пировали победители, если бы они сразу двинулись на столицу Ордена Мариенбург, оставленный практически без гарнизона, гибель Ордена была бы неизбежной, однако Ягелло упустил шанс, а с ним и победу. Комтур небольшого замка Швеце Генрих фон Плауэн взял на себя командование, успел собрать в Мариенбурге мощный гарнизон и выдержал двухмесячную осаду, а получив подкрепления из Ливонии и Германии, изгнал поляков из Пруссии. 1 февраля 1411 года в Торне был подписан мирный договор, восстанавливающий территориальное статус-кво. Все же поражение при Танненберге (Грюнвальде) обошлось Ордену дорого во всех смыслах. При любых обстоятельствах в традиции Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского Дома в Иерусалиме было вызволение из плена не только братьев Ордена, но и всех воинов, сражавшихся под его знаменами. За освобождение тысяч рыцарей Орден заплатил столько, сколько пожелали Владислав II Ягелло и Витовт, а пожелали они очень, очень много.
Экономическая мощь орденского государства была подорвана, но потребовалось еще 55 лет, чтобы принудить Орден к вассальной зависимости от Польской Короны.
среда, 27 ноября 2013
Helfen — Wehren — Heilen
Внезапно обнаружил, что моя небольшая орденская библиотечка не столь уж и небольшая. Сначала хотел добавить два тома романа Г.Сенкевича "Крестоносцы", но так как в этом романе все поставлено с ног на голову, пришлось бы положить книжки вверх ногами, что нарушило бы композицию.
воскресенье, 17 ноября 2013
Helfen — Wehren — Heilen
15 ноября 1945 года в норвежском городе Баллангден родилась Анни-Фрид Лингстад, которой суждено было стать солисткой легендарной шведской группы ABBA, перевернувшей мир поопулярной музыки.
А 603 года назад произошло одно из самых знаменитых сражений в Европе, битва при Танненберге, которую поляки называют Грюнвальдом, а литовцы Жальгирисом. Рыцари Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского дома в Иерусалиме со своими европейскими союзниками приняли бой с союзными войсками польского короля Владислава II Ягелло, литовского князя Витовта, а также русскими, татарскими, чешскими и венгерскими наемниками. Выгодные обстоятельства и большая на треть численность союзного польско-литовского войска помогли одержать победу в битве, и для оокончательного разгрома Ордена оставалось лишь взять оставшийся почти без гарнизона замок Мариенбург, резиденцию Верховного магистра. В танненбергской битве пали почти все высшие руководители Ордена, включая Верховного магистра Ульриха фон Юнгингена, деморализованные остатки орденского войска были рассеяны и окончательная победа уже грезилась королю Ягелло. Несколько дней, проведенных в пьянстве и разбое, ненадолго задержали поход на Мариенбург, но стали спасительными для Ордена благодаря личному мужеству, самоотверженности и решительности скромного комтура замка Шветц, оставленного фон Юнгингеном с небольшим гарнизоном для охраны тылов, Генриха фон Плауэна. Наплевав на субординацию (неслыханное в Ордене прегрешение!), в отсутствие информации, фон Плауэн, едва узнав от уцелевших в битве воинов о катастрофе, бросил Шветц на произвол судьбы (еще один неслыханный поступок!), и повел всех своих воинов и всех мужчин, которые могли держать оружие, в Мариенбург. По дороге фон Плауэн рассылал комтурам и земельным магистрам приказы (!) о немедленном выступлении к Мариенбургу для защиты столицы. Привыкшие подчиняться приказам, откликнулись не только равные ему по положению комтуры, но и моряки Данцига, а затем и Магистр Ливонии фон Фитингоф.
Когда протрезвевшие Ягелло с Витовтом прибыли под стены замка Мариенбург, их встретил мощный, организованный для обороны гарнизон, город был сожжен до тла, а все жители и все запасы продовольствия были защищены стенами замка.
Три месяца продолжалась осада, в ходе которой потери поляков и литовцев превысили танненбергские, затем нехватка продовольствия и дизентерия вынудили сначала Витовта, а через три дня и Ягелло оставить Мариенбург.
Выступивший вслед Генрих фон Плауэн, наступая полякам на пятки, освободил один за другим все города и крепости Ордена, поспешившие присягнуть Ягелло и быстро раскаявшиеся в этом, причем репрессий со стороны фон Плауэна не последовало.
Избранный Верховным магистром, фон Плауэн провел решительные реформы, что вызвало недовольство части высокопоставленных рыцарей, через три года был отстранен от власти, провел пятнадцать лет в заточении, и лишь в конце жизни был реабилитирован, и закончил свой век управляющим замком Лохштедт.
Кроме него, еще три фон Плауэна связывали свою судьбу с Тевтонским орденом, а один из них также стал Верховным магистром. Что интересно - их всех звали Генрихами, и вот уже восемь столетий всех мальчиков рода фон Плауэн зовут Генрих.
* * *
Какая же связь между этими событиями? Самая прямая. Анни-Фрид Лингстад, выйдя замуж 26 августа 1992 года за последнего Генриха фон Плауэна
, отныне именуется Её Светлость Анне-Фрид Райсс фон Плауэн.
На фото - Анне-Фрид с супругом Генрихом Райсс фон Плауэн, к прискорбию, ныне покойным.
А 603 года назад произошло одно из самых знаменитых сражений в Европе, битва при Танненберге, которую поляки называют Грюнвальдом, а литовцы Жальгирисом. Рыцари Немецкого ордена братьев госпиталя Пресвятой Девы Марии Тевтонского дома в Иерусалиме со своими европейскими союзниками приняли бой с союзными войсками польского короля Владислава II Ягелло, литовского князя Витовта, а также русскими, татарскими, чешскими и венгерскими наемниками. Выгодные обстоятельства и большая на треть численность союзного польско-литовского войска помогли одержать победу в битве, и для оокончательного разгрома Ордена оставалось лишь взять оставшийся почти без гарнизона замок Мариенбург, резиденцию Верховного магистра. В танненбергской битве пали почти все высшие руководители Ордена, включая Верховного магистра Ульриха фон Юнгингена, деморализованные остатки орденского войска были рассеяны и окончательная победа уже грезилась королю Ягелло. Несколько дней, проведенных в пьянстве и разбое, ненадолго задержали поход на Мариенбург, но стали спасительными для Ордена благодаря личному мужеству, самоотверженности и решительности скромного комтура замка Шветц, оставленного фон Юнгингеном с небольшим гарнизоном для охраны тылов, Генриха фон Плауэна. Наплевав на субординацию (неслыханное в Ордене прегрешение!), в отсутствие информации, фон Плауэн, едва узнав от уцелевших в битве воинов о катастрофе, бросил Шветц на произвол судьбы (еще один неслыханный поступок!), и повел всех своих воинов и всех мужчин, которые могли держать оружие, в Мариенбург. По дороге фон Плауэн рассылал комтурам и земельным магистрам приказы (!) о немедленном выступлении к Мариенбургу для защиты столицы. Привыкшие подчиняться приказам, откликнулись не только равные ему по положению комтуры, но и моряки Данцига, а затем и Магистр Ливонии фон Фитингоф.
Когда протрезвевшие Ягелло с Витовтом прибыли под стены замка Мариенбург, их встретил мощный, организованный для обороны гарнизон, город был сожжен до тла, а все жители и все запасы продовольствия были защищены стенами замка.
Три месяца продолжалась осада, в ходе которой потери поляков и литовцев превысили танненбергские, затем нехватка продовольствия и дизентерия вынудили сначала Витовта, а через три дня и Ягелло оставить Мариенбург.
Выступивший вслед Генрих фон Плауэн, наступая полякам на пятки, освободил один за другим все города и крепости Ордена, поспешившие присягнуть Ягелло и быстро раскаявшиеся в этом, причем репрессий со стороны фон Плауэна не последовало.
Избранный Верховным магистром, фон Плауэн провел решительные реформы, что вызвало недовольство части высокопоставленных рыцарей, через три года был отстранен от власти, провел пятнадцать лет в заточении, и лишь в конце жизни был реабилитирован, и закончил свой век управляющим замком Лохштедт.
Кроме него, еще три фон Плауэна связывали свою судьбу с Тевтонским орденом, а один из них также стал Верховным магистром. Что интересно - их всех звали Генрихами, и вот уже восемь столетий всех мальчиков рода фон Плауэн зовут Генрих.
* * *
Какая же связь между этими событиями? Самая прямая. Анни-Фрид Лингстад, выйдя замуж 26 августа 1992 года за последнего Генриха фон Плауэна
, отныне именуется Её Светлость Анне-Фрид Райсс фон Плауэн.На фото - Анне-Фрид с супругом Генрихом Райсс фон Плауэн, к прискорбию, ныне покойным.
пятница, 25 октября 2013
Helfen — Wehren — Heilen
Несколько неожиданно получил от редакции журнала М-Хобби вот такую штуковину. ЧСВ значительно выросло.
четверг, 24 октября 2013
Helfen — Wehren — Heilen
Мысль, навеянная любимыми фильмами "Путешествие вдвоем" и "Трудности перевода".
Говорят, природа на детях отдыхает. Но иногда ведь и наоборот бывает, ведь как она хорошо отдохнула, прежде чем явить миру Джеральдин Чаплин и Софию Копполу...
Говорят, природа на детях отдыхает. Но иногда ведь и наоборот бывает, ведь как она хорошо отдохнула, прежде чем явить миру Джеральдин Чаплин и Софию Копполу...
понедельник, 25 февраля 2013
Helfen — Wehren — Heilen
Я как-то задумался над этим словом - романтика. Часто поминается, причем тем чаще, где эта самая романтика в традиционном ее понимании предельно не к месту. Например, в авиации. Ведь что традиционно всплывает при употреблении - парусники, песни у костра, планера.
Конечно, романтика, но уж очень затасканная. Парусники, они только в книжках романтичны, и чем хуже книжка, тем романтичнее (пик - "Алые паруса" писателя-графомана А.Грина). А на самом деле те, "романтические", парусники - это адская работа без отдыха, звери-боцмана, тухлая солонина, плесневелые сухари, крысы в трюмах...
Песни у костра. Как-то не довелось у костра послушать, как поет Окуджава. Или Высоцкий. Все больше инженеры, научные сотрудники и прочая нетворческая полуинтеллигенция. Набор рифм не превышает такого же в поносимой всеми попсе, только немного лексика другая. Там любовь-морковь, тут купола-далека. Идол - Митяев, который свои тексты пишет, словно инженер деталь вычерчивает.
Есть у меня друг, он любит летать. Именно летать - и неважно, на чем. Поэтому он и на мото- и не мотодельтапланах при каждом случае полетывает, и на Як-52. А я давно понял, что люблю не полет, а машину. КТС-154 мне больше радости дает, чем Cessna-172 "живьем". Пробовал, убедился. От Ан-2 уже другое впечатление - мотор тысячесильный почти на коленках рычит, мощь - самолет. А на Cessne после третьего разворота газ прибираешь - и как на воздушном шарике, в тишине, повисаешь в кабине, напоминающей яйцо... Ну какая это романтика.
А заход по системе, на тяге, по стрелкам, когда ощущаешь многие тонны Машины, даже на тренажере - эмоции высшего качества, особенно если это тренажер Full Motion, как А-320. Заход построить точно по схеме, чтоб перед самой ВПР из облаков вывалиться - а вот они, огни приближения, вот он, зеленый порог, и дальше световой ковер зоны приземления. И ты своими руками опускаешь эти десятки тонн, легкие как перышко, на пунктир осевой. Вот она, настоящая романтика - все режимы удержаны, касание на третьих знаках, интерцепторы, реверс, машина домой пришла. Пусть даже это тренажер - воображение-то на что. А если есть воображение, никаких парусников у костра не надо.
Ну, это мое, личное отношение к романтике.
Конечно, романтика, но уж очень затасканная. Парусники, они только в книжках романтичны, и чем хуже книжка, тем романтичнее (пик - "Алые паруса" писателя-графомана А.Грина). А на самом деле те, "романтические", парусники - это адская работа без отдыха, звери-боцмана, тухлая солонина, плесневелые сухари, крысы в трюмах...
Песни у костра. Как-то не довелось у костра послушать, как поет Окуджава. Или Высоцкий. Все больше инженеры, научные сотрудники и прочая нетворческая полуинтеллигенция. Набор рифм не превышает такого же в поносимой всеми попсе, только немного лексика другая. Там любовь-морковь, тут купола-далека. Идол - Митяев, который свои тексты пишет, словно инженер деталь вычерчивает.
Есть у меня друг, он любит летать. Именно летать - и неважно, на чем. Поэтому он и на мото- и не мотодельтапланах при каждом случае полетывает, и на Як-52. А я давно понял, что люблю не полет, а машину. КТС-154 мне больше радости дает, чем Cessna-172 "живьем". Пробовал, убедился. От Ан-2 уже другое впечатление - мотор тысячесильный почти на коленках рычит, мощь - самолет. А на Cessne после третьего разворота газ прибираешь - и как на воздушном шарике, в тишине, повисаешь в кабине, напоминающей яйцо... Ну какая это романтика.
А заход по системе, на тяге, по стрелкам, когда ощущаешь многие тонны Машины, даже на тренажере - эмоции высшего качества, особенно если это тренажер Full Motion, как А-320. Заход построить точно по схеме, чтоб перед самой ВПР из облаков вывалиться - а вот они, огни приближения, вот он, зеленый порог, и дальше световой ковер зоны приземления. И ты своими руками опускаешь эти десятки тонн, легкие как перышко, на пунктир осевой. Вот она, настоящая романтика - все режимы удержаны, касание на третьих знаках, интерцепторы, реверс, машина домой пришла. Пусть даже это тренажер - воображение-то на что. А если есть воображение, никаких парусников у костра не надо.
Ну, это мое, личное отношение к романтике.
суббота, 16 февраля 2013
Helfen — Wehren — Heilen
На московских улицах все больше появляется автобусов ЛиАЗ-5292.22 новой серии. Удобные, теплые зимой и прохладные летом, мягче лимузина на ходу, с мелодично мурлыкающим двигателем MAN, без ступенек, на которые надо карабкаться словно на штурм Измаила, как у Икарусов или ЛиАЗ-5256. Но для меня главное даже не это, кажется, я просто в него... влюбился. С первого взгляда - увидел, и все.
ЛиАЗ-5292.22 самая красивая машина за всю историю советского и российского автопрома. Пребывая в воосхищении от каждой встречи с этим красавцем, я попробовал для себя сформулировать, в чем же секрет его эстетической неотразимости. И вот что у меня получилось.
Этот автобус гармоничен, т.е. его стиль выдержан во всех элементах, а пропорции нигде не нарушаются. Строгие прямые линии бортов плавно и незаметно переходят в окантовки блоков фар спереди, а задние фонари напоминают об эпохе "ракетного" дизайна конца 50-х, переосмысленной в соответствии с взглядами XXI века. кондиционер на крыше, удачно вписанный в силуэт, препятствует зрительному "провисанию" и подчеркивает стремительность и одновременно основательность форм. При кажущемся сходстве обликов, ЛиАЗ-5292.22 сразу выделяется среди "Волжанинов" и МАЗов, не говоря уже о монстрах из далекого уже прошлого, ящеров городских улиц - Икарусов.
А дизайн нового салона, с футуристическими контурами стеклянных перегородок и окна в переборке кабины водителя, единым образом вытекающие из гнутых стоек поручней и сводов крыши в задней части салона, отсылающих к классике готической архитектуры и в то же время отвечающих моде времени. Восхищаясь раритетами, как часто мы не замечаем красоты в повседневной реальности, и начинаем понимать это лишь утратив. Посмотрите свежим взглядом на этот автобус, может быть, и вам откроется его удивительная красота.
ЛиАЗ-5292.22 самая красивая машина за всю историю советского и российского автопрома. Пребывая в воосхищении от каждой встречи с этим красавцем, я попробовал для себя сформулировать, в чем же секрет его эстетической неотразимости. И вот что у меня получилось.
Этот автобус гармоничен, т.е. его стиль выдержан во всех элементах, а пропорции нигде не нарушаются. Строгие прямые линии бортов плавно и незаметно переходят в окантовки блоков фар спереди, а задние фонари напоминают об эпохе "ракетного" дизайна конца 50-х, переосмысленной в соответствии с взглядами XXI века. кондиционер на крыше, удачно вписанный в силуэт, препятствует зрительному "провисанию" и подчеркивает стремительность и одновременно основательность форм. При кажущемся сходстве обликов, ЛиАЗ-5292.22 сразу выделяется среди "Волжанинов" и МАЗов, не говоря уже о монстрах из далекого уже прошлого, ящеров городских улиц - Икарусов.
А дизайн нового салона, с футуристическими контурами стеклянных перегородок и окна в переборке кабины водителя, единым образом вытекающие из гнутых стоек поручней и сводов крыши в задней части салона, отсылающих к классике готической архитектуры и в то же время отвечающих моде времени. Восхищаясь раритетами, как часто мы не замечаем красоты в повседневной реальности, и начинаем понимать это лишь утратив. Посмотрите свежим взглядом на этот автобус, может быть, и вам откроется его удивительная красота.
четверг, 14 февраля 2013
Helfen — Wehren — Heilen
Вдруг задумался. Все попытки посмотреть корейское аниме закончились провалом. Более того - все худшее в жанре аниме из виденного - корейское. При этом корейский кинематораф сильнейший, а режиссера, равного Ким Ки Дуку я сейчас вообще не знаю. И наоборот, японское кино в лучшем случае не оставляет впечатлений, а аниме - самое сильное из искусств для меня. Как может вид искусства быть настолько национальным? Национальным для авторов, и абсолютно интернациональным для зрителей. Загадка. Если в корейском все наоборот, то может быть, чтобы любить корейское аниме нужно непременно быть корейцем?
А еще интересно, не является ли Макото Синкай этническим корейцем, ну, хотя бы наполовину? Это после его фильмов вопрос возник. Очень уж они у него такие... корейские... Вот есть первая часть "5 сантиметров в секунду" - японское. А чем дальше, тем более корейское. Местами даже какое-то северокорейское (по духу).
А еще интересно, не является ли Макото Синкай этническим корейцем, ну, хотя бы наполовину? Это после его фильмов вопрос возник. Очень уж они у него такие... корейские... Вот есть первая часть "5 сантиметров в секунду" - японское. А чем дальше, тем более корейское. Местами даже какое-то северокорейское (по духу).
среда, 23 марта 2011
Helfen — Wehren — Heilen
Захотел выложить тут свою статью о сборке гараж-кита любимой героини аниме, Триэлы из Gunslinger Girl. Но не учел того, что не знаю, как вставлять в пост более одного изображения, и к тому же, что порядок следования разбитого на части материала будет обратным. Если кто-то на это дело наткнется, прошу простить мне крайний идиотизм, и прочесть материал "задом наперед", т.е. начать с сообщения, датированного 23 марта, 20.44 ^__^
Helfen — Wehren — Heilen
Осталось исправить волосы, выкрашенные мной в один цвет. Для тонировки я воспользовался охряным акварельным карандашом, заточив его в виде острой лопатки, провел в складках челки и хвостиков по углублениям тонкие линии, и размыл их водой с помощью все той же острой кисточки. Волосы на темени и затылке слегка затер тамиевской затиркой коричневого цвета.
Сборка с помощью цианакрилового геля ничем особенным не отличалась, разве что, прикладывая кисти рук, я обнаружил, что вставить ружье в уже зафиксированные руки невозможно, поэтому, «обхватив» ружье руками Триелы, я приклеил кисти одновременно с оружием. В высоту фигурка получилась около 25 сантиметров, и тяжелое металлическое ружье явно перевешивало – требовалась подставка. Поскольку в аниме очень часто стилизованные персонажи действуют на фоне очень реалистично прорисованных пейзажах, подставку я решил сделать реалистичную. Взяв самую грубую наждачную бумагу №100, я резиновым шпателем вмазал в нее небольшое количество автомобильной шпаклевки BODY FINE. После отверждения шпаклевки, надломил наждачку в трех местах и кусочком такой же наждачки протер места перегибов. После выпрямления наждачной бумаги на ней образовались вполне правдоподобные характерные для асфальта трещины. Наклеив все это на кусок ДСП, я вырезал из скульптурной глины бордюрные камни и приклеил их сзади. Покрасив в несколько оттенков серого и вклеив в промежутки между кусками бордюрного камня крашеную в цвет земли крошку, на стыки намазал немного тамиевской шпаклевки (следы раствора, которым заделывали швы в камнях).
Последний штрих – два гвоздика без шляпок, вбитых в подставку, и отверстия под них в каблучках.
Теперь моей коллекции аниме ничто не угрожает – я водрузил Триелу на полочку в стеллаже для DVD дисков, и стал думать, кто же будет следующей...
Сборка с помощью цианакрилового геля ничем особенным не отличалась, разве что, прикладывая кисти рук, я обнаружил, что вставить ружье в уже зафиксированные руки невозможно, поэтому, «обхватив» ружье руками Триелы, я приклеил кисти одновременно с оружием. В высоту фигурка получилась около 25 сантиметров, и тяжелое металлическое ружье явно перевешивало – требовалась подставка. Поскольку в аниме очень часто стилизованные персонажи действуют на фоне очень реалистично прорисованных пейзажах, подставку я решил сделать реалистичную. Взяв самую грубую наждачную бумагу №100, я резиновым шпателем вмазал в нее небольшое количество автомобильной шпаклевки BODY FINE. После отверждения шпаклевки, надломил наждачку в трех местах и кусочком такой же наждачки протер места перегибов. После выпрямления наждачной бумаги на ней образовались вполне правдоподобные характерные для асфальта трещины. Наклеив все это на кусок ДСП, я вырезал из скульптурной глины бордюрные камни и приклеил их сзади. Покрасив в несколько оттенков серого и вклеив в промежутки между кусками бордюрного камня крашеную в цвет земли крошку, на стыки намазал немного тамиевской шпаклевки (следы раствора, которым заделывали швы в камнях).
Последний штрих – два гвоздика без шляпок, вбитых в подставку, и отверстия под них в каблучках.
Теперь моей коллекции аниме ничто не угрожает – я водрузил Триелу на полочку в стеллаже для DVD дисков, и стал думать, кто же будет следующей...
Helfen — Wehren — Heilen
Настала очередь оружия. Любимый дробовик Триелы Trench M1987 я окрасил в черный цвет, рукоятку штык-ножа в коричневый, а сам штык просто отполировал. Затем мелкой наждачкой стер краску с выступающих деталей, ребер и головок винтов, и кисточкой толстым слоем покрыл ружье и рукоятку штык-ножа дымчатым лаком TAMYA Smoke. Получилось похоже на вороненую оружейную сталь. Клинок - тоже кисточкой – покрыл бесцветным лаком. Подумав, решил, что коль скоро в комплекте есть отдельная петля для ремня на прикладе, рассверлил вторую, отлитую вместе с ружьем, спаял из тонкой проволоки пряжку и снабдил ружье ремнем из черной самоклеящейся пленки, тонкой и пластичной.
